Русский язык в зеркале языковой игры

(1) [Разговор Безенчука, гробовых дел мастера, с зятем умирающей женщины] :—«Как здоровье тещеньки, разрешите узнать?»— «Мр-мр-мр»,—неопределенно ответил Ипполит Матвеевич (...)— «Ну, дай Бог здоровьичка,— с горечью сказал Бе-зенчук,—одних убытков сколько несем, туды его в качель!»(И. Ильф—Е. Петров, Двенадцать стульев, I).

(2) Александр Македонский при осаде Лампсака увидел направлявшегося к нему его учителя Анаксимена, родившегося в этом городе и желавшего спасти родной город. Он тут же раздраженно предупредил: «На этот раз, наставник, я клянусь, что не выполню твоего требования».—«Хорошо,—сказал Анаксимен,—прошу тебя, разори Лампсак до шла!» И Александру, чтобы не прослыть клятвопреступником, пришлось отступить от города(Музей остроумия).

(3) Мистер Ричардсон попросил дать объявление в газете о награде в 1 ООО фунтов за пропавшую кошку его жены.«Такая награда за какую-то кошку?»—удивились в отделе рекламы — «Да никто этой награды не получит! Эту кошку я вчера собственноручно утопил в канале. Но зато как я подымусь в глазах жены!»

А ют пример, где оба собеседника не искренни, и их упреки и оправдания — игра:

— Почему ты, Клинков,—переворачиваясь на живот, с упреком сказал Подходцев,— не предупредил меня, что мы живем в России?

— Совсем у меня это из головы вон(А Аверченко, Подходцев и двое других, ч. 1, VIII).

2. Из постулата истинности вытекает истинность второй части предложений типаХ говорит, что Y.Yв естественном языке можно считать правдой (если специально не утверждается обратное). Если я делаю (без каких-либо комментариев) высказывание Петя говорит, что Маша вернулась вчера из Вильнюса,то это значит, что я верю, что так оно и есть на самом деле. А. Д. Шмелев справедливо отмечает, «верить поступающей информации естественнее, чем не верить: язык в этом смысле вообще относит веру к норме, а неверие — к аномалии» [Булыгина — Шмелев 1997: 403], см. также [Арутюнова 1987]. О таком понимании предложений типаХ говорит, что Yсвидетельствует и след, анекдот

—Доктор, за последнее время я сильно сдал как мужчина. А вот моему соседу Рабиновичу под 70, а он говорит, что может три раза за ночь.

—А вам что мешает? Вы тоже говорите!

По отношению к естественному языку вряд ли можно согласиться с утверждением Г. Фреге, что в предложениях «X говорит (полагает), что Y» Y — не истина и не ложь, вопрос об истинности Y вообще не ставится. С другой стороны, нельзя отрицать, что в примерах Фреге Колумб полагал, что Земля круглая, Колумб полагал, что Земля плоскаявопрос об истинности второй части, касающейся формы Земли, действительно не ставится. Дело, видимо, в том, что в примерах Фреге обсуждаются общие утверждения, относящиеся к прошлому. Вера в истинность чужого высказывания может в подобных случаях ослабляться до нуля.

3. Следуя постулату истинности (искренности), говорящие в то же время осознают, что в ряде случаев это требование может или даже должно быть нарушено. Вся шутка в целом характеризуется о с л а б л е н и е м требований к истинности высказывания. По справедливому замечанию Бомарше, «в шутках не то важно, соответствуют ли они истине, а хороши они или нет» (цит. по: [Щербина 1958:23]).

4.Есть целый вид комического, который строится именно на нарушении постулата истинности. Это ирония и ее более едкий и мрачный брат —сарказм. Их суть заключается как раз в том, что «кому-нибудь или чему-нибудь приписывается та черта, которая отсутствует, и тем самым ее отсутствие только подчеркивается» [Дземидок 1974: 80]. Этот прием широко использовался уже в Древней Руси, в частности у Ивана Грозного и протопопа Аввакума, ср.: