Читаем Русский менталитет. Рашен – безбашен? За что русским можно простить любые недостатки полностью

Советское общество считало труд основой жизни, делом чести, доблести и геройства. Теперь на вопрос «Без чего вы не можете обойтись?» лишь десятая часть опрошенных отвечает: «Без работы». По данным компании Gallup, больше половины россиян не увлечены своей работой. В Интернете пишут: «Работают только дураки. Большинство молодежи хочет только радоваться и «не париться». По словам Д. Быкова, «причина довольно тухлого состояния нашей Родины одна: 90 % населения либо занимаются не своим делом, либо имитируют работу, потому что за настоящую давно никому не платят. Тысячи молодых россиян реализуются в ЖЖ, в ролевых играх, в спортивном фанатстве… вместо того, чтобы делать что-нибудь подлинное. <…> Нельзя называть это русской ленью… Русский человек страшно трудолюбив, но результат его труда неочевиден и тонок…»

К кому бы вы в России ни обратились со своим делом, вы чувствуете, что вы его отвлекаете от чего-то более важного. Врачу мешают больные, чиновнику – просители, продавцу – покупатели, преподавателю – ученики или студенты. Если русского человека оставить в покое, он может просто лежать на диване, смотреть телевизор и при этом над чем-то упорно размышлять. Когда молодая американка спрашивала своего русского мужа, чем он занимается, он часто отвечал ей: «Думаю».

Русские над этим смеются. Анекдот: пьяница лежит в луже. Маленький сын просит его: «Папа, сделай свисток!» Отец ворчит: «Да, сейчас брошу все и пойду делать тебе свисток!» В рассказе Шукшина деревенская старуха в письме обращается к зятю: «Да что уж это за мысли такие! – день-деньской думать и думать… Чего думать-то, об чем? Ладно бы, думал, думал – додумался: большим начальником сделался… Чего уж тада и утруждать ее, головушку-то, еслив она не приспособлена для этого дела?.. А еслив ты опять приедешь такой задумчивый, огрею шумовкой по голове, у тебя мысли-то перестроютца».

На Западе люди реализуют себя на своей работе. А у нас встречаются операторы котельных, которые, не претендуя на признание, сочиняют музыку или создают свои теории устройства Вселенной. Вот талантливый выпускник физико-математической школы, который бросил вуз и работает на заводе фрезеровщиком. На вопрос «Почему?» он отвечает: «Там ничто не мешает мне думать». А может быть, так действительно рождается что-то новое – от изобретений до открытий?

На кого русские работают и для чего им «мертвые души»?

Система общественных отношений веками подталкивала русских к лени. Условия жизни порождали безответственность, наплевательское отношение к работе, нежелание и неумение отвечать за себя. Пословицы об отношении к труду у нас разные. Есть такие: «Без труда не вытащишь и рыбку из пруда», «Терпение и труд все перетрут», «Как потопаешь, так и полопаешь», «Волка ноги кормят». Но чаще звучит: «Работа – не волк, в лес не убежит», «От работы кони дохнут», «Работа дураков любит». У нас есть народные сказки о скатерти-самобранке и Емеле на печи, но свидетельствуют ли они о русской лени? Нет, скорее о мечтах крестьян, задавленных непосильным трудом и живущих впроголодь.

За рубежом считают, что русским свойственна лень, обломовщина. Это слово возникло в романе Гончарова «Обломов», герой которого – симпатичный лентяй, помещик, который проводит свою жизнь на диване, ест и спит. Но могли ли русские крестьяне уподобляться Обломову? О крестьянском труде в конце XIX века Чехов писал: «Мужики победнее не боялись смерти. <…> Эти люди живут хуже скотов. Тяжкий труд, от которого по ночам болит все тело, жестокие зимы, скудные урожаи, а помощи неоткуда ждать».

Издавна в России каждые два-три года возникали неурожаи. Наблюдения за капризами природы выработали у крестьян наблюдательность и смекалку, но природа не раз смеялась над их расчетами. При таком рискованном земледелии крестьяне проявляли рассудительность и осторожность: «Семь раз отмерь – один раз отрежь», «Не зная броду, не суйся в воду», «Тише едешь – дальше будешь». Так возникли наши консерватизм, пассивность, нерешительность, склонность к размышлениям.

В конце XIX века психологию крестьян описывал Гарин-Михайловский: «Меня поражали, с одной стороны, сила, выносливость, терпение, непоколебимость, доходящие до величия. С другой стороны – косность, рутина, глупое, враждебное отношение ко всякому новаторству». По рассказам Лескова, в одном селе управляющий захотел приучить мужиков пахать землю легким английским плугом, но они «крепко стояли за свою ковырялку». Вспомним песню: «Англичанин-мудрец, чтоб работе помочь, изобрел за машиной машину, а наш русский мужик, коль работать невмочь, так затянет родную «Дубину». А почему, собственно?

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 Жизнеописаний
12 Жизнеописаний

Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев ваятелей и зодчих. Редакция и вступительная статья А. Дживелегова, А. Эфроса Книга, с которой начинаются изучение истории искусства и художественная критика, написана итальянским живописцем и архитектором XVI века Джорджо Вазари (1511-1574). По содержанию и по форме она давно стала классической. В настоящее издание вошли 12 биографий, посвященные корифеям итальянского искусства. Джотто, Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан, Микеланджело – вот некоторые из художников, чье творчество привлекло внимание писателя. Первое издание на русском языке (М; Л.: Academia) вышло в 1933 году. Для специалистов и всех, кто интересуется историей искусства.  

Джорджо Вазари

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Европейская старинная литература / Образование и наука / Документальное / Древние книги
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян – сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, – преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия
Антология исследований культуры. Символическое поле культуры
Антология исследований культуры. Символическое поле культуры

Антология составлена талантливым культурологом Л.А. Мостовой (3.02.1949–30.12.2000), внесшей свой вклад в развитие культурологии. Книга знакомит читателя с антропологической традицией изучения культуры, в ней представлены переводы оригинальных текстов Э. Уоллеса, Р. Линтона, А. Хэллоуэла, Г. Бейтсона, Л. Уайта, Б. Уорфа, Д. Аберле, А. Мартине, Р. Нидхэма, Дж. Гринберга, раскрывающие ключевые проблемы культурологии: понятие культуры, концепцию науки о культуре, типологию и динамику культуры и методы ее интерпретации, символическое поле культуры, личность в пространстве культуры, язык и культурная реальность, исследование мифологии и фольклора, сакральное в культуре.Широкий круг освещаемых в данном издании проблем способен обеспечить более высокий уровень культурологических исследований.Издание адресовано преподавателям, аспирантам, студентам, всем, интересующимся проблемами культуры.

Коллектив авторов , Любовь Александровна Мостова

Культурология
История Франции
История Франции

Андре Моруа, классик французской литературы XX века, автор знаменитых романизированных биографий Дюма, Бальзака, Виктора Гюго и др., считается подлинным мастером психологической прозы. Однако значительную часть наследия писателя составляют исторические сочинения. Ему принадлежит целая серия книг, посвященных истории Англии, США, Германии, Голландии. В «Истории Франции», впервые полностью переведенной на русский язык, охватывается период от поздней Античности до середины ХХ века. Читая эту вдохновенную историческую сагу, созданную блистательным романистом, мы начинаем лучше понимать Францию Жанны д. Арк, Людовика Четырнадцатого, Францию Мольера, Сартра и «Шарли Эбдо», страну, где великие социальные потрясения нередко сопровождались революционными прорывами, оставившими глубокий след в мировом искусстве.

Андре Моруа , Андрэ Моруа , Марина Цолаковна Арзаканян , Марк Ферро , Павел Юрьевич Уваров

Культурология / История / Учебники и пособия ВУЗов / Образование и наука