Русский менталитет. Рашен – безбашен? За что русским можно простить любые недостатки

Что касается терпения, оно свойственно ряду азиатских народов, например китайцам. Они много работают, очень послушны и могут довольствоваться горсточкой риса. Я рассказывал вам о русском водителе, который ехал с негодными покрышками, надеясь на авось. Но наши журналисты, проехавшие по Эфиопии, мучились там точно так же. Вместо того чтобы купить новый баллон, их водитель упорно приобретал бывшие в употреблении совершенно лысые колеса, которые в пути снова взрывались. У африканцев встречается знакомая нам надежда на авось, фатализм.

Выходит, что по отдельности все эти три черты встречаются у других народов. Чем же мы тогда от всех отличаемся? «Сошлись эти три черты вместе – есть русский народ; не сошлись – нет русского народа», – рассуждает Т. Толстая. Комплекс черт нашего менталитета, конечно, шире. Но в принципе я с ней согласен: только совокупность главных черт, вместе взятых, определяет русский менталитет.

Могут ли «надувалы» и «прихлебалы» стать пречудесными?

Мы живем в одной из стран, самых богатых по своим природным ресурсам. Россия – страна высочайшей культуры, образованных и талантливых людей. Почему же мы уступаем развитым западным странам по уровню и комфортности жизни? Почему мы живем в очень несправедливой стране, где нет честного суда? Почему в России после распада СССР наряду с миллиардерами появились 22 миллиона бедных с доходами ниже прожиточного минимума, а половина населения едва сводит концы с концами? Почему настоящее лечение и хорошее образование фактически доступны только богатым? Почему у нас столько преступлений против детей и столько равнодушия к старикам? Почему за последние 20 лет у нашей страны плохие показатели по абсолютной величине убыли населения? Почему исчезают тысячи деревень и сотни городов? Почему топчется на месте, почти не сдвигаясь, экономика, падают реальные доходы населения?

Как решить все эти проблемы? Их причины во многом обусловлены нашим собственным менталитетом. Чем он хуже, тем хуже мы живем. А чем хуже мы живем… С чего же все начинается? Эти явления связаны, и нет смысла спрашивать, что первично, – как с вопросом о курице и яйце.

Мы знаем, что шведский менеджер Б. Андерссон на ВАЗе потерпел крах. Он решил производить хорошие машины и сократить издержки, а ему бы не ссориться ни с кем, жить как все, получать откаты! И катался бы как сыр в масле, заработал бы себе на яхту, на виллу, а то и на собственный остров в теплых краях. В старом советском анекдоте у армянского радио спрашивают: можно ли построить в СССР шведскую модель социализма? Можно, отвечает радио, только где взять столько шведов?

А возможно ли вообще нам изменить свой менталитет – ведь он складывался веками? Наше пренебрежение к порядку и экологии, социальное равнодушие имеют глубокие исторические корни. «Черты характера если и меняются, то крайне медленно, на протяжении многих поколений», – утверждает К. Касьянова. Но жизнь доказывает: если изменяются условия жизни людей, то меняется их менталитет. Некоторые его черты могут меняться лишь за два-три десятилетия. Это заметно на примере живущих в Москве иностранцев. При вождении автомобиля они начинают нарушать правила и давать взятки гаишникам. У себя на родине им такое не пришло бы в голову, но они объясняют: «В Москве по-другому нельзя». Так же наши люди за рубежом приспосабливаются к тамошним правилам жизни и начинают соблюдать законы.

В постперестроечное время система ценностей изменилась. Молодые люди отвергают уважение традиций, коллективизм, умеренность, равенство. Отвечая на вопросы Института социологии РАН, большинство русских говорят, что в обществе стало меньше уважения к старшим, бескорыстия и готовности помочь другому, честности, доброжелательности, искренности и трудолюбия. «Раньше жизнь другая была, – вздыхают бабушки на скамейках. – Мы в интернетах не сидели – мы работали».