Русский модернизм и его наследие: Коллективная монография в честь 70-летия Н. А. Богомолова

В 1932 году Эйзенштейн начинает работать над своим обобщающим трудом «Метод» («Grundproblem»), в котором стремится свести воедино свои разнообразнейшие интересы, основываясь в том числе на открытиях антропологии, психологии и лингвистики. Его концепция предвосхитила методы семиотики и структурного анализа искусства; процесс художественного творчества, по убеждению Эйзенштейна, возможен только при единстве пра-логического (мифологического) и логического (аналитического) мышления. По всей видимости, Эйзенштейн увидел схожие компаративистские интенции в произведениях Хлебникова; кроме того, теоретик и практик «монтажа» в кино не мог не оценить монтажный принцип, уже в 1919–1922 годах реализованный поэтом в ряде поздних поэм и в сверхповести «Зангези».

Ниже публикуются очень краткие, но весьма содержательные рабочие заметки Эйзенштейна, датированные январем и ноябрем 1933 года. Комментарий призван продемонстрировать серьезное внимание режиссера как к фигуре самого Хлебникова, так и к его произведениям. Выражаю признательность Юлии Симоновой за доступ к рукописи.

2. Сергей Эйзенштейн. [Заметки о «Зангези»]

30.I.33

Зангези видимо next step [следующая ступень] после Заратустры.

(Выяснить влияние.

Автопортрет. Как Заратустра – Ницше. «Ницшеанство» «председателя земного шара».

NB: Sex [пол] Хлебникова<)>.

_____

Прекрасно R вытвердевающее из L.

Близость Б и М очень правильно.

Плохо <—> мистические разбеги стилизаторства по другим буквам.

Очень верно: Л—Р и К—Г.

(Надо сделать азбуки согласных как u o a e i для гласных: т. е. азбуку звуко_словостановления).

8.XI.33

Смысл, конечно, не возврат Zweigeschlechtswesen [двуполом существе], а возврат Zweigeschlechtlichkeit [двуполость], как средство, отнюдь не осознаваемое (– совершенно, как и copulation [соединение]! —) в primal potency [первичную потенцию (мощь)], в слияние с природой, в единство с природой. В переживание <диалектики>! «Задача» каждого экстаза и экстатика.

3. Комментарий

Публикуется впервые, по рукописи С. М. Эйзенштейна, хранящейся в РГАЛИ (Ф. 1923. Оп. 2. Ед. хр. 764. Л. 8–9). Сохранены авторские подчеркивания. Наши конъектуры и переводы даны, соответственно, в угловых и квадратных скобках.

Рукопись представляет собой автограф карандашом на двух листах (при этом, судя по авторским датировкам на каждом листе, между ними был интервал в 11 месяцев; крайне пунктирный характер этих заметок не позволяет с полной уверенностью утверждать, что запись от 8 ноября 1933 года тоже относится к Хлебникову). В рукописи присутствует характерная для текстов Эйзенштейна мультилингвальность.

Очевидно, рефлексия Эйзенштейна была стимулирована выходом в свет пятитомного «Собрания произведений» Хлебникова (Л., 1928–1933), в третьем томе которого (1931) была опубликована сверхповесть «Зангези» в текстологической версии Н. Л. Степанова.

Зангези видимо next step после Заратустры. – Имя Заратустры упоминается в пяти произведениях Хлебникова и в одном из писем к родителям. В стихотворении 1920 года «Видите персы, вот я иду…» он использует элементы древней иранской мифологии и проецирует на самого себя образ Гушедар-маха, «пророка века сего» – одного из духовных сыновей Заратустры, призванного спасти мир. О возможных источниках образа и имени Зангези (и, в частности, о корреляции с ницшевским Заратустрой) см.: Арензон Е. Р., Дуганов Р. В. [Комментарий] // Хлебников В. Собрание сочинений: В 6 т. Т. 5. М., 2004. С. 448; Григорьев В. П. Зангези // Григорьев В. П. Словотворчество и проблемы языка поэта. М., 1986. С. 222–234 (перепечатано: Григорьев В. П. Будетлянин. М., 2000. С. 362–370).

Автопортрет. – Слово «Автопортрет» в третьей строке комментируемых заметок Эйзенштейна можно понимать двояко: и как мнемоническую запись, отсылающую к необходимости отрефлексировать графический автопортрет Хлебникова, и как увиденный в образе Зангези словесный автопортрет, ницшеанско-заратустрианское альтер эго «председателя земного шара».

Слева направо: 1) Велимир Хлебников. Фотопортрет. Датируется 1912/1913 гг.; 2) Прорисовка автопортрета Хлебникова на фронтисписе книги А. Кручёных «15 лет русского футуризма» М., 1927; 3) Велимир Хлебников. Автопортрет. Перо, чернила. 1912 (?)