Русский морок

Под усталым до безразличия взглядом особиста, присланного майором Шереметом для наблюдения, Виктор Ефимович опечатал свой кабинет и общую дверь в отдел, где сидели обработчики, расчетчики, сметчики, хронометристы.

— Как думаете управиться? — зевнув, спросил лейтенант, когда они вышли из высотного здания во двор и пошли к проходной.

— Дней восемь или десять, может, две недели, если вся команда будет активно обсчитывать чертежи и техноложки. Нам тоже хочется побыстрее это дело спихнуть. Своих текущих невпроворот, а ту еще это! — деловито сообщил Виктор Ефимович. Он слегка растерялся от этого вопроса, потому что не решил для себя, будет он тянуть с обсчетами или выжмет все это дело по-быстрому.

Лейтенант покивал головой, опять зевнул, потом пожал руку и свернул в свой особый отдел, чтобы там отметиться. Это задание он получил от майора, как хороший вариант прибавки к отпускным, поэтому был благодарен ему, но, представляя себе эти две недели в бумажном круговороте, с отчаянием думал, как пережить эти беспросветные дни. По уставу и отдельному приказу по отделу ему надлежало обеспечивать сохранность документации и контроль над допусками к ней. Присутствуя от начала и до конца процедуры выемки, обработки, а затем приемки документов, строго по списочному составу лиц, получивших допуск к работе, он ужаснулся этой беспросветной рутине, которая начинала затягивать его с первой же минуты. Прикинув для себя узкие моменты работы, он понял, как надо действовать, а главное, хорошо отписаться по отчетам, и с некоторым облегчением зашагал в отдел.

Виктор Ефимович вышел к остановке автобуса и присел на скамейку. Рядом, выступив из-за кустов, сел мужчина, в котором он узнал Егора Подобедова. Тот, не поворачивая головы, тихо, но внятно спросил:

— Здравствуйте! Дело пошло?

Виктор Ефимович не знал, ответить шепотом, то ли просто кивнуть, поэтому проделал все это вместе, а также спросил:

— Мне как, тянуть с обсчетом или делать все аврально?

— Тянуть не надо, — Подобедов помолчал и добавил: — Главное, найдите возможность безопасной пересъемки в рабочее время. Вы еще не думали над этим?

— Думал. Прикинул вот такую схему: с утра выдаю четырем группам документы на пересчет и обсчет. У меня всего четыре группы, можно сделать еще две, но это надо приглашать наших пенсионеров. Группа делает эту работу, и готовые результаты сдает мне для сведения в один общий разметочный лист. Этим буду заниматься я лично, у себя в кабинете. Вот, в этот период, после приемки готовых результатов, я и думаю фотографировать. В среднем будет получаться от пяти до восьми приемок за одну смену, если будем отставать — сделаем две смены. Сверхурочно работать.

— Нет, постарайтесь уложиться в одну смену, иначе вторая смена будет работать под более сильным контролем особистов. У них к ночи вырастают ушки на макушке, добавят надсмотрщиков, и тогда вам будет труднее все исполнить. А так все легально, светит солнце, работа идет.

— Хорошо, я так и сделаю.

— Теперь о технике. Вы дома пробовали собрать фотоаппарат?

— Да, части уложены в коробки с магнитофонными бобинами, первый раз с большим трудом получилось, там я не заметил контрирующую кнопочку и никак не мог посадить объектив, который тоже собирается из блоков. Тонкая техника.

— Проносите эту коробку в КБ завтра. Мы будем на контроле, на всякий случай поблизости.

— Да я думаю, все обойдется. У нас там умельцы режут широкие ленты от вычислительных машин на несколько узких для любительских магнитофонов и выносят пачками, да и я вношу и выношу часто свои бобины, у меня стоит на работе магнитофон, и все знают, что я включаю его у себя.

— Мы страхуемся от неожиданностей, поэтому завтра проносите, а мы будем наблюдать. Прикинули, какой объем придется фотографировать?

— Да, за две смены я перещелкаю главную документацию.

— Одному, значит, за два дня, а если будет двое?

— Так я же один, как же я могу кого-то еще привлечь?

— Да, совершенно верно! Я только спрашиваю.

— Да, часа за три-четыре можно сделать. — Виктор Ефимович растерялся и не понимал, что хотят от него.

— Сделаем так. Вы отработаете главную документацию и то, что снимете, положите отдельно в шкаф и пометьте его как-нибудь. Когда будете готовы, я получу от вас сигнал, и в этот день оставите шкаф открытым, дверь в свой кабинет не будете ставить на сигнализацию и оставите также открытой.

— Это еще для чего? Мне трудно будет при надсмотрщике от особистов.

— Постарайтесь, это очень нужно сделать.

— А мне ничего не будет? Вы что-то готовите там?

— Ничего опасного для вас не будет, это нужно нам для закрепления всей операции. Сделайте так! Вестей от Коли или Люка не было?

— Нет, они затихли и ждут окончания. Я должен буду…

— Да, я знаю. Ну, все, вон ваш автобус. До свидания! — И он встал вместе с Виктором Ефимовичем, смешался с толпой входящих и выходящих, а потом и вовсе исчез.