«Русский вопрос» в 1917 — начале 1920 г.: Советская Россия и великие державы

«Известия» за 15 июня 1919 г. напечатали сообщение Лионского радио, что Совет четырех, рассмотрев вопрос о признании Колчака, оставил его открытым из-за разгрома колчаковских войск Красной армией и сведений «о разложении власти адмирала». Полный текст ответа Колчака союзникам привела 1 июля «Петроградская Правда»: «Правительство во главе которого я нахожусь, — писал адмирал, — с радостью констатирует, что политика союзных держав по отношению к России находится в полном соглашении с задачей, которую поставило себе само Российское Правительство, желающее раньше всего восстановить русскому народу возможность осуществить свое право свободно разрешить свою судьбу путем Учредительного Собрания». Окончательную санкцию определения границ Польши и России и разрешение вопросов о судьбе Финляндии, Латвии, Литвы, Эстонии и др. «национальных групп» Колчак предоставил Учредительному собранию. К режиму, существовавшему в России до февраля 1917 г., возврата быть не могло; правительство «объявляет равенство перед законом всех классов и всех граждан без всяких особых привилегий: все без различия происхождения и вероисповеданий будут пользоваться покровительством государства». В вопросе о государственных долгах Колчак подтвердил свое заявление о том, что Российское правительство приняло все обязательства по государственным долгам России.

Державы Согласия приветствовали тон ответа адмирала Колчака, который «соглашается в главном на их предложения и содержит в себе обещания, обеспечивающие русскому народу и его соседям свободу, самоуправление и мир. Поэтому они окажут адмиралу Колчаку и его сторонникам обещанную помощь». Подписали: Ллойд Джордж, В. Вильсон, Ж. Клемансо, Витторио Э. Орландо, Н. Макино. Процитировав эту переписку, «Известия» заключили: союзники обещали Колчаку помощь только потому, что, признав государственные долги, он «обещает союзникам закабалить Россию, уплачивая полностью ростовщические проценты по долгам, и это, а не его “демократизм” побудило даже лицемера Вильсона поставить свою подпись»[707].

Ответ А. В. Колчака был принят Советом четырех благосклонно. Однако во французских официальных кругах отметили, что оказание поддержки еще не означает необходимости признания Колчака. Опасались союзные правительства и того, что заявления об оказании помощи Колчаку приведут к росту волнений среди рабочих в их собственных странах. Особенно противились такому решению «русского вопроса» рабочие Франции, Италии и Великобритании. Датская газета Politiken 21 июня 1919 г. сообщила, что в Англии происходили массовые митинги и демонстрации против интервенции, Версальского мира и всеобщей воинской повинности. Лидерами рабочей партии были внесены в парламент запросы о секретном циркуляре У. Черчилля, в котором тот спрашивал солдат и офицеров о желании сражаться с Советской Россией. В то же время в палате общин впервые открыто обсуждался вопрос о расходе 6 млрд ф. ст. на войну с Советской Россией; но получить согласие на это английского парламента не удалось.

Сильное «раздражение» наблюдалось и в английской армии. Так, в начале мая 200 моряков были арестованы за отказ выступить против «красной» Астрахани; несколько солдат даже было расстреляно за пропаганду большевизма; 1 мая английское командование запретило выходить солдатам на улицы, но они все же приняли участие в шествии, восторженно встречая речи ораторов-коммунистов на английском языке. В связи с этим командованием было решено, «во избежание дальнейшего заражения большевизмом», заменить англичан итальянцами.

В московских и киевских газетах за 24 июня 1919 г. было помещено воззвание ЦК Коммунистического Интернационала к рабочим всего мира, в котором говорилось, что английское и французское правительства не решились объявить открытую войну Российским Советским Республикам. Послать несколько миллионов, хотя бы несколько десятков тысяч солдат регулярной армии против Советской России эти правительства побоялись. Но это не значит, что они отказались от войны против Советской России. Эти правительства выбрали другую, более прикрытую, форму вмешательства в русские дела и «снабжают царских генералов оружием, продовольствием, командным составом, добровольцами, шпионами, поджигателями, всем, что необходимо головорезам для их подлой борьбы с рабоче-крестьянской Россией»[708]. Судьба пролетарского движения, как указывалось далее, зависела от рабочих Англии, Франции, Италии и Америки; от них требовали поднимать знамя восстания, создавать Советы, вооружаться, готовиться к последнему решительному бою.