Русское дворянство времен Александра I

Проект Муравьева явился значительным и аргументированным вкладом во всенародное обсуждение крестьянского вопроса, который Александр I то инициировал, то прекращал в своей непредсказуемой манере. В записке Муравьева прагматизм сочетался с осторожностью до такой степени, что то, что в ней предлагалось, на самом деле не означало освобождения крестьян от положения крепостных, тем самым обеспечивая дальнейшую зависимость крепостных от своих помещиков. Поэтому в сравнении с условиями крестьянской реформы 1861 года проект Муравьева был осторожно консервативен. Остается загадкой ответ Александра I на проведенный статс-секретарем по его собственному запросу анализ долгосрочных перспектив «экономического» крестьянства.

В. Н. Каразин: Мнение украинского помещика

Несмотря на санкции, ранее наложенные на него властями, Каразин безудержно продолжал свою непрошеную и часто нежелательную корреспонденцию. 12 декабря 1819 года он написал Кочубею о серьезных нарушениях законов, касающихся крестьян. Кочубей запросил более подробную информацию и к январю 1820 года получил от Каразина еще три записки, в которых описывались широко распространенные и вопиющие злоупотребления в отношении крепостных и излагались несколько возможных ответов. В результате весной 1820 года Каразин и Кочубей провели ряд встреч для обсуждения поднятых вопросов и возможных решений[741].

Как отметил один из первых его биографов, Каразин, этот «глас вопиющего в пустыне», был по темпераменту неудержим и раздражал высокопоставленных придворных и самого царя своими постоянными вмешательствами[742]. Но, по крайней мере, в отношении крепостного права Каразин был далеко не одиноким. Как мы уже отметили, в то время многие умы были сосредоточены на решении крестьянского вопроса, и Каразин был одним из ведущих деятелей группы сторонников крепостной реформы, которая была рассеяна крахом проекта Общества добрых помещиков. Рассказ о сложных отношениях Каразина с Александром I и история его ареста будут рассмотрены в одиннадцатой главе. Особый интерес здесь представляет сосредоточенность Каразина на проблеме крепостного права и благосостояния крестьян как до, так и после его заключения в Шлиссельбурге в 1820 году, что являет собой пример реформистского мировоззрения дворянства. Наиболее полное изложение видения Казариным развития сельского хозяйства России содержится в его длинном письме от 30 января 1810 года губернатору Слободской Украины И. И. Бахтину[743].

Каразин был убежден в необходимости ослабить узы крепостного права, не отменяя его полностью, поскольку «помещики для благосостояния селений землевладельческих столько же нужны, сколько монархи для подданных вообще»[744]. Для Каразина крепостное право как система было по сути своей явлением здравым, хотя и серьезно омраченным хроническими злоупотреблениями. Он утверждал, что государство должно использовать свои существующие полномочия, чтобы упорядочить институт и положить конец рабству крестьян. Будучи идеалистом, Каразин считал правильное управление крестьянами в их имениях абсолютным долгом помещиков перед государством. Он описал идеального землевладельца как «генерал-губернатора в малом виде» своего собственного имения, защитил его от ложных обвинений в жестоком обращении с крепостными и, как ни странно, рекомендовал создать общенациональную тайную сеть из дворян, с целью следить за общественным мнением и информировать о нем петербургские власти.

Еще будучи молодым помещиком, Каразин уже составил устав для своих крестьян, или, как он их называл, «поселян». Впоследствии он опубликовал план регулирования и управления крепостными в своих поместьях: «Опыт сельскаго устава для помещичьяго имения, состоящаго на оброке»[745]. Среди наиболее важных положений данного плана было предоставление каждому взрослому мужчине участка в 7,5 десятины (чуть более 8 гектаров, или почти 20 акров) пахотной земли. Эта земля должна была передаваться по наследству на неограниченный срок, с тем, однако, чтобы по прошествии десяти лет крестьянин мог свободно передать ее в собственность или продать. Это было серьезным признанием права индивидуального крестьянина на владение землей и составляло центральный элемент в статье Каразина под названием: «Мнение одного украинскаго помещика, выраженное после беседы с своими собратиями о Указе 23‐го мая 1816 г. и об Эстляндских постановлениях». Здесь Каразин выступил против освобождения крестьян без земли в Прибалтике на том основании, что «земля есть собственность народа, наравне с помещиками» и что «помещики были всегда только распорядителями земли и других угодий». Его утверждение о праве крестьян на собственность было справедливо охарактеризовано как «первая попытка поставить в русской общественной мысли вопрос о правах крестьян на обрабатываемую ими землю»[746].