Русское язычество. Мифология славян

Козак полем проезжае,
Ой выихав край могили.
Край могили верховини.
«Ой, могило верховино,
Чому рано не горила?» —
«Ой, я рано не горила,
Бо кривцею обкинила». —
«А якою?» — «Козацькою,
Половину из ляцькою».

Из бесчисленных курганов южного края некоторые прославлены народною поэзией по именам. Такова Савур-могила, сделавшаяся нарицательным именем высокой степной могилы, подобно тому, как Дунай стал нарицательным именем большой реки. Вот близь этой Савур-могилы по широкой долине проходят запорожцы.

Ой, Савур-могила, широка долина, орел пролитае,
Иде висько, славне запоризьке, як мак процвитае.

Вот на Савур-могилу въезжает козак — посмотреть, где ему придется погибнуть в бою.

Ой, бижи, бижи, вороний коню, на Савур-могилу;
Ой, нехай же я там побачу, де я молод загину.

На этой Савур-могиле, по одному варианту, козак Голота побеждает бородача татарина и потом восклицает: «О, Савур-могила! Сколько я на тебе гулял, а еще такой добычи не добывал!»

Ой, Савур-могило! Скильки я по тоби гуляв,
А ще такой здобичи не добував!

На Савур-могиле умирает несчастный беглец из Азова, покинутый своими конными братьями. С именем Савур-могилы соединяется имя любимейшего народною поэзиею героя Морозенка: татары перед страшною казнью с него содрали кожу и ведут его на Савур-могилу, чтоб он с ней взглянул последний раз на свою Украину.

Ой, повели Морозенка на Савур-могилу;
Дивись, дивись, Морозенко, на свою Вкраину!

На другой могиле, Сорочей, происходит битва с ляхами:

Ой пойдем, джуро малий, на Сорочу могилу;
Одвидаем, джуро малий, вражу лядську силу, —

и близ этой могилы погибает Перебийнос:

Оттепер же, ляхи, оттепер же, паны, ви слави зажили,
Що неживого Перебийниса пид могилою положили.

Есть еще могила Товста, где пал Цимбаленко, один из героев гайдаматчины.

Пили, пили запорозци, та гуляли,
Пид Товстою могилою баталию мали,
Пид Товстою могилою зацвила калина,
Там убито Цимбаленка — вдовиного сина.

Могила, под названием Костяная, представляется в песнях рубежом Украины, отбитой козаками и утраченной беспокойными польскими панами.

Оттак знай, ляше, що по Случ наше, по Костяную могилу,
Як не схотили, забунтовали, та й утеряли Вкраину.

В песнях сельского и семейного быта могила упоминается всегда почти как место грусти. На могиле козак, одинокий горемыка, думает о своем тяжелом житье на чужбине; на могиле сирота плачет о своем сиротстве:

Ой, зийду я на могилу,

Та погляну на долину:
Могила висока,
Долина глибока;
Тяжко в свити жити.

На могилу хочет взойти бедная мать, которая с иронией над своею судьбою говорит, что заберет детей в мешок и распустит их по всей Украине.

Ой, годи вже журитися — нехай на петривку,
Ой, заберу дити в торбу — пиду у мандривку;
Ой, зийду я на могилу, та розвяжу я торбину,
Та распущу дрибни дити на всю Украину.

Степную могилу проклинает девица за то, что она утратила под нею свое счастье.

Бодай тая степовая могила запала,
Що я пид нею из козаком жито жала,
Счастя-долю утеряла!

Гора в песнях чаще всего носит эпитеты крутая и высокая, она символ трудности и невозможности. Таким образом, желание воротить протекшие лета молодости сравнивается с желанием развернуть крутые горы.

Ой, там дивка воду брала,
Крути гори розвертала,
Лита свои завертала.
Крути гори, розвернитесь,
Лита мои, завернитесь!
Крути гори розвернуться,
Лита мои не вернуться!

Трудность выражается образом — перескочить или перейти через крутую гору.

Круту гору перескочу.

Препятствие в любви изображается хождением по калину через крутую гору.