Русское масонство

Не входя в подробности, напомним, что цесаревич Павел действительно был окружен ревностнейшими масонами, которые потом в его царствование играли первенствующую роль[309]. Новиков не только подносил великому князю книги, но некоторые посвящал ему, например «Опыт исторического словаря о российских писателях»; он принимал горячее участие в поднесении конституционных планов наследнику[310]. Еще Шварц предлагал признать великого князя Великим Провинциальным астером, на что тогда не решились, но все же должность мастера русской провинции оставалась вакантной[311]. Масонские песни[312] очень часто обращаются к Павлу. В них Павел для масонов становится «зраком ангела», будущим отцом, в Павле масоны видели идеал царя.

Титул книги Г.-Л. Перо «Поверженные масоны» (Les francs-maçons écrasés). 1774 г.

В таком виде представляется дело Новикова, по крайней мере в той его части, которая нам теперь известна. Но, бесспорно, правительству Екатерины II были известны еще некоторые подробности, не дошедшие до нас, и более того: оно было уверено в том, что Новиков далеко не открыл всего того, что мог бы сделать. Свое окончательное суждение по этому делу Екатерина II высказала в указе на имя князя А. А. Прозоровского от 1 августа 1792 года[313]. Здесь она, частью на основании показаний самого же Новикова, повторяет свои обвинения по адресу масонства, которые она высказывала еще в своих литературных произведениях. На первом плане стоит обвинение масонства в применении таинственных обрядов и клятв, обвинение в том, что они подчинили себя герцогу Брауншвейгскому, что они пользовались шифром при переписке, что они пытались уловить в свой орден великого князя, равно и то, что они печатали запрещенные правительством книги, но главный упрек заключается в том, что Новиков далеко не открыл своих сокровенных замыслов[314]. Это официальный указ, в котором Екатерина хотя говорит многое, но не все договаривает. Следователи новиковского дела, особенно Прозоровский, в интимной переписке идут гораздо дальше в своих предположениях относительно того, что было утаено Новиковым на следствии. Так, князь Прозоровский был уверен в том, что Новиков и его друзья – «совершенные иезуиты»; поэтому он считал, что масоны таили те политические замыслы, которые ими были тщательно скрыты на следствии. Прозоровский тогда уже приписывал масонам умыслы против жизни Екатерины, по крайней мере в том случае, если бы им удалось залучить в свою среду и наследника престола: «Если бы успели они персону привести, как и старались на сей конец, чтоб привести конец злому своему намерению, то б хуже сделали французского краля». Быть может, и сама Екатерина доходила до этих предположений.

Подводя итоги тому, что вскрылось для Новикова в связи с его общественной деятельностью, мы можем подчеркнуть прежде всего то обстоятельство, что дошедшие до нас материалы не дают еще права высказать окончательного суждения. Ясно только, что екатерининское правительство отделяло Новикова и от масонства, и даже от членов Новиковского кружка, и имело на это основания.

Сравнительно с духом и правом данного периода правительство поступило относительно мягко. Что же касается вопроса о виновности или невиновности Новикова, то он совершенно не нуждается в оправдании. Это был крупный общественный деятель, сознательно положивший свою жизнь на дело широкого общественного развития, быть может, и в целях хотя бы отчасти содействовать политической перестройке общественных соотношений. И как всегда, трудные и важные процессы общественного развития требуют жертв; такой жертвой для блага общества и был Новиков.

Е. С. Шумигорский Император Павел I и масонство

В жизни и деятельности императора Павла еще много сторон, не вполне уясненных исследователями. К числу их относится и вопрос об отношениях императора к масонству. Для ясного, удовлетворительного разрешения этого вопроса собрано слишком мало фактического материала, и, быть может, он никогда не будет собран в достаточном количестве. Не говоря уже о тайне, которой масоны вообще старались облечь свою организацию и свою деятельность, масса документов об отношениях Павла к масонству была своевременно уничтожена заинтересованными лицами, в том числе самим Павлом, когда он охладел к масонству, заметив, что орден свободных каменщиков несовместим с излюбленным им идеалом полицейского государства. Но и сохранившихся материалов нам кажется совершенно достаточно для того, чтобы биографы императора Павла вопрос о принадлежности его к масонскому ордену решили в утвердительном смысле и могли в общих чертах проследить историю его отношений к масонскому братству.