Русское масонство

В 1784 году была учреждена в Москве известная Типографическая компания. В числе ее 14 членов мы встречаем и Гамалею[229]. Он не только состоял членом компании, но вместе с Новиковым, Лопухиным, Кутузовым, бароном Шрёдером и двумя князьями Трубецкими состоял в числе лиц, управлявших делами компании[230]. Очевидно, и в компанию Гамалея был введен как свой человек, на деятельность которого особенно могла рассчитывать Типографическая компания. Он и князь Енгалычев вступили в члены компании без взносов денег[231]. Гамалеей выполнялась еще одна очень важная роль в этой компании: через него московский главнокомандующий граф Чернышев передавал компании свои пожелания о напечатании компанией тех или других книг[232]. Известно, что один из членов компании барон Шрёдер начал покупать в Москве дом, дал задаток, но затем запутался в делах и оплатить не мог. Тогда компания купила этот дом на имя некоторых из своих членов, и купчая была совершена на имя князя Ю. Н. Трубецкого, Лопухина, А. И. Новикова, Чулкова и Гамалеи[233].

Это и был известный Гендриковский дом, в котором в скором времени сосредоточились благотворительные учреждения компании и типография. Этот дом был заложен компанией в Опекунском совете[234]. И здесь надо предположить, что Гамалея явился участником покупки дома, не имея средств. Близкое участие в управлении всеми делами компании в известной мере подтверждается и тем, что Гамалея жил в Гендриковском доме[235]. «Дружеское ученое общество» обращалось к Гамалее в важнейших случаях своей деятельности. Так, он принимал ближайшее участие в направлении питомцев «Дружеского ученого общества». Ему же предоставлена была очень важная обязанность начертать план путешествия Карамзина. И признательный Н. М. Карамзин во время своего путешествия постоянно переписывался с Семеном Ивановичем[236]. Нам представляется очень вероятным предположение Лонгинова о том, что московский главнокомандующий Чернышев выразил свое расположение и согласие на устройство предположенной Шварцем переводческой или филологической семинарии при «Дружеском ученом обществе» именно по представлению Тургенева, Лопухина, Гамалеи и других лиц[237]. Это предположение можно еще более развить, принимая во внимание близость Гамалеи к Чернышеву, а также и то, что Гамалея не только принимал деятельное участие в переводческих трудах при Новикове, но и впоследствии он постоянно предавался переводческой деятельности, переводя мистические сочинения уже не для печати, а так, по привычке к делу. Поэтому думается, что Гамалея принимал наиболее деятельное участие в этом замысле Шварца и мог наиболее способствовать благосклонному отношению к делу московского главнокомандующего.

В качестве лица, близкого к Типографической компании, Гамалея наряду с другими принимает участие в переводе с немецкого мистических книг, которые печатались в тайных типографиях[238]. Вообще деятельность его самым тесным образом сливается с деятельностью Новикова настолько, что, по словам последнего, со стороны Лопухина и других масонов упреки в бездеятельности по отношению к орденским упражнениям относились не только к Новикову, но и к Гамалее: «Все подозревали нас в холодности, обоих в нехотении упражняться в упражнениях ордена и тому подобное»[239]. Везде, где выступает масонская деятельность Новикова, там параллельно с ним выступает и Гамалея. Так, его мы видим в числе тех лиц, от которых Новикову было поручено получить подписи на прошение в Берлинский розенкрейцерский капитул для принятия русских масонов в розенкрейцерство[240]. Его же мы видим в числе первых розенкрейцеров по учреждении этого ордена в Москве Шварцем[241]. Вообще, к Шварцу Гамалея относился с великим благоговением, считая себя, очевидно, учеником этого последнего. В одной масонской речи, посвященной Шварцу и сказанной в Петербурге в 1820 году, автор этой речи припоминает слова брата С. И. Гамалеи, сказанные им о Шварце еще в 1785 году: «…он бдением и трудами достиг, что нам даны великие познания, ручался за нас, должны мы и потомство возблагодарить за его труды и освобождение нас от тьмы, и приносить моления за обрадование души его».

В среде самого масонства Гамалея был в числе старших масонских братьев и принимал участие в управлении московским масонством, входя в состав главного капитула вместе с бароном Шрёдером, А. М. Кутузовым, князем Н. Н. Трубецким, Н. И. Новиковым, И. В. Лопухиным, князем Ю. Н. Трубецким и И. П. Тургеневым. Гамалея был основателем и великим мастером масонской ложи в Туле[242]. Кроме того, судя по росписи, данной самим Новиковым, Гамалея имел какое-то касательство к другим провинциальным ложам, по крайней мере к некоторым из них: Новиков, отказываясь незнанием о ходе деятельности Могилевской и Казанской лож, ссылался на то, что об этом сведения могут быть у Гамалеи[243].