Русское окно

Слух Фабиана сохранил фразу в скорлупках нескольких языков, фразу, которую повторяли учителя физики: «Если бы у меня была точка опоры, как говорил Архимед, я бы перевернул мир». И в школах, где он учился, помнил эту фразу, потому что видел эту точку опоры иначе, он знал, что это не метафора, что в воздухе существуют точки, с помощью которых возможно все. Годы, проведенные в «Ветропе», были годами поиска точки опоры. Сначала на линии Кельн – Будапешт. Позже его переводят на более теплые линии: Марсель, Генуя, Венеция.

Теперь он ночевал в общежитии «Адрия» неподалеку от будапештского вокзала Келети и утренним поездом отправлялся в сторону Кельна. Погружался в облака слов родного языка. Кружевной польский его детства и тягучий венгерский матери опять объединились, и даже после десяти лет в «Ветропе» он иногда ловил себя на том, что считает на польском.

Но в тот вечер в Будапеште, впервые оказавшись в затонах памяти, в которых возник его родной язык, впервые оказавшись в городе, который воспринимал только на слух – потому что та зима в Шопроне, в семье матери, давно растаяла, – теперь его корявый венгерский становился все более гибким. После каждой поездки он чувствовал, как у него в наслоениях памяти пробуждается новый язык. Он мечтал добраться туда, откуда нет возврата. Ночами он бродил по темным улицам в окрестностях вокзала Келети. Ему казалось, что из личной жизни он перебирается в бесконечность безличного. И его это радовало. Он опустошал резервуары, удаляя из них даже осадок. Любую деталь, любое слово, любое лицо он хотел воспринимать как в первый раз, и тогда однажды ночью он отправился в бордель, и все было как будто в первый раз. Не с чем сопоставить, не устранить различия, потому что если это в первый раз, то и сравнивать не с чем. Прохладное майское утро, Фабиан спешит из общежития «Адрия» в направлении вокзала Келети, входит в вагон «Ветропа», по спине ползут мурашки холодной ночи, он с удовольствием смотрит на солнечный луч, ползущий по зеленой поверхности стола рядом с окном. Вырезать квадрат вагона-ресторана и перенести его в какое-то похожее утро, приблизительно с такой же температурой на каком-то вокзале в Монтевидео, там, где отец во время турне с цирком «Барасани» впервые встретил ту, из-за которой бросит Матильду и затеряется в паутине турне.