Русское зазеркалье (двуязычная версия)

Всю дорогу до дома я прошла пешком. Не было сил садиться на автобус, а в метро я, наверное, задохнулась бы. Всю дорогу мне не хватало воздуха, кровь стучала в висках. Нет, меня не ожидала пока непосредственная, физическая опасность! Но происходило — уже произошло — что-то ужасное. Что-то стронулось с места, что-то покатилось под откос. Такие разговоры люди между собой вести не могут, это конец! Конец человечества как расы и начало… понятия не имею чего! «Начало кибер-человечества, человечества 2.0, более свободного, лишённого дедовских предрассудков», если использовать язык cultural marxists[4] и прочих радетелей утопического глобализма… глобального утопизма… «Начало гориллы», языком Фёдора Михайловича. Извините, я пока не готова заканчиваться как человек и начинаться как горилла! Но вот мои ученики мне и особого выбора-то не оставляют… А кто виноват? Не я ли и виновата? Не я одна, конечно, но ведь и я в том числе — я как лектор, я как часть культуры, часть академической традиции, будь она неладна. Все мы виноваты. Как ещё два века назад я могла бы ответить своему ученику на его предложение провести такой вот, с позволения сказать, натурный эксперимент? Пощёчина, просьба знакомого мужчины о заступничестве, дуэль. (Дуэль «кровожадна и чудовищна», а мы теперь избегаем кровожадности, мы стали гуманными — всё ради человека и его блага!) Но в первую очередь не вполне здоровый студент два века назад просто не оказался бы за университетской партой! Сейчас же мы считаем, что все «нестандартные» ученики попросту «одарены альтернативно», что наш священный долг — вовлекать их в образование, пренебрегая их инаковостью, которая, мол, вовсе не делает их хуже… Вот, пожалуйста! Дововлекались… Отказ учителя от права называть извращение извращением, порок пороком и болезнь болезнью — это крах образования. А крах образования — это конец человеческой расы. Кому я говорю такие гладкие и красивые фразы? Себе самой? Зачем? Почему в классе у меня не хватает смелости расставлять все точки над i? Ах да, меня ведь предупредили об осторожности, особенно после случая с Патришей… Вот так каждый из нас и делает «то, что может», а после приходят адамы и, бестрепетно глядя вам в глаза, предлагают натурный эксперимент «с минимальными усилиями с вашей стороны» и «высокой научной ценностью»…

Ближе к дому меня немного отпустило, так что я сумела набрать на телефоне и отправить короткое сообщение для Патрика.

Patrick dear, I believe we need to talk. It concerns Adam who approached me today with a very unusual request, ‘unusual’ being a rather pale word for it. I am at home. You know my home address, don’t you? Aunt A.[5]

Странно, смешно и ужасно, но я едва не написала это сообщение в лаконично-эффективной манере Адама, короткими предложениями, лишёнными подлежащих. Лишь осознав, чтó и как я пишу, я заставила себя всё перечитать и привести каждую фразу в божеский вид. Жалкое существо — человек! Мы все очень внушаемы. Осознанность, то есть попросту осознание того, чтó мы делаем, — наше единственное спасение. А эти жулики, эти «воители за социальную справедливость», ещё талдычат об «удушающей диктатуре большинства»! Какого большинства, о чём вы? Адам — один из девяти моих студентов, в математическом смысле — «ничтожное меньшинство», и вот это «ничтожное математическое меньшинство» все мои мысли поставило вверх тормашками, так что я едва говорить не начала в его стиле! А что произойдёт, когда таких адамов окажется четверо из десяти? Впору загодя заказывать самим себе гроб, ложиться в него, тихо складывать ручки и самим себе петь отходную, если только мы не собираемся радостно приветствовать зарю эры превращения богочеловека в гориллу.

В России я купила бы себе в аптеке валерьянки, спиртовой раствор или россыпью. А здесь у меня были колоссальные сомнения в том, что мне что бы то ни было, кроме пастилок для горла, продадут без рецепта. По счастью, в Sainsbury’s продавали пакетики мяты, вроде чайных, но без чая. Самое то для измученной женщины… Есть не хотелось, кусок не шёл в горло.

Уже дома, выпив несколько горячих чашек мятного отвара, я решила, что прилечь и полежать будет самым разумным. (Зайдёт ли сегодня Патрик или нет — Бог весть, не ждать же его весь день!) Включив UK radio FM player на телефоне, я побродила по разным каналам, выбрала в итоге Classic FM и, установив минимальную громкость, стала постепенно засыпать под нежную, медленную и простую мелодию Габриэля Форе (если только я верно угадала композитора). Как хорошо, однако, что ведущие Classic FM консервативно-деликатны в подборе музыки, в отличие от BBC FM Three, которые тоже ведь транслируют серьёзную музыку, да вот только такую, что от неё порой уши сворачиваются в трубочку. Должен кто-то оставаться консервативным и деликатным, иначе мы все улетим в пропасть. Должен…

* * * * * *