Рыбка в клетке

– Да потому что я тебя не узнаю! Ты в школе так говорил – заслушаешься, такие планы перед собой ставил, везде участвовал, всюду поспевал, да мы из эпизодов твоей жизни комиксы на партах рисовали! Знаешь, на экзаменах такой тишины не было, как тогда, когда ты что-то рассказывать начинал: то про воскресную рыбалку, то про дырявую лодку, то про чердак в бабушкином доме, то про туры по домино у вас во дворе. Даже если у нас под носом то же самое было, мы этого не видели, а ты умел преподнести так, будто это событие века, оттого тебе все поголовно завидовали. У тебя за одно лето столько приключений было, сколько у нас за всю жизнь не соберется. Куда там Жюль Верну с его придуманными историями, у тебя их столько реальных было – хоть фильм ставь. Сколько лет уже прошло, я уже и не помню не то, что учителей – одноклассников, зато все истории, которые ты пережил, помню так, будто сама в них участвовала. Все помню: и коробку с ежатами, и коляску мотоцикла, и лисенка, и ужа, и яр тот, в котором вы с братом чуть не утонули, и брагу самодельную, которую ваш дед за баней зарыл, а потом два месяца искал, и участкового пропавшего, который из леса вышел, и кладбище, которое весной размыло, и библиотекаря, которого в обнимку с альбомом так и похоронили. Знаешь, как я хотела, чтобы все это у меня было? Чтобы вот так запросто и со мной что-то вечно приключалось? Чтобы я потом тоже могла вот так вот легко об этом рассказывать? Когда меня в деревню отправляли, я только и делала, что всюду лазила и совала свой нос, но единственное, что у случилось у меня – ущипнул гусь да шлепанец по течению сплыл. Целых два воспоминания, которым твоим и в подметки не годятся. Мне реветь хотелось, когда лето проходило, а запомнить его было нечем и заменить тоже: все остальное время мне только учеба и давалась. Зато у тебя невероятное на каждом шагу: раньше всех в кинотеатр сходил, со шпаной местной дружил, у чокнутого старика в кладовке ночевал, в цирке бывал. Как я тебе завидовала тогда, хотела, как ты – и не выходило у меня ничего. Хоть застрелись. Только и умела, что сочинения писать да стихи зубрить – не то, чем можно похвастаться перед внуками, согласись. Мне бы тогда хоть чуть-чуть твоего везения, твоего умения быть в центре событий, переживать их так же легко, как дышать, знаешь, как мне бы этого хватило! Два самых ярких моих события: закончила школу, поступила в университет – все! А у тебя спроси – ты ведь не назовешь сходу, у тебя их миллион было, есть из чего выбирать. А ведь у меня даже студенты такие есть. Ты спрашивал, чем они на переменах занимаются – рассказывают, как ты. И если хоть одна десятая из их слов правда, то они живут ярче меня. Мои студенты живут ярче меня! Знаешь, чем мне нравилось заниматься в такие минуты? Представлять, чего ты достиг – со своим умением всюду ввязываться; сколько вершин покорил, сколько принцесс тебе в любви призналось, скольких королей спас, сколько восстаний провернул, сколько раз вокруг земли на ракете пролетел. Глупо, знаю, но я о приключениях только по детским книжкам и знаю. И вот, когда ты позвонил, я…

– Наша остановка.

– Какого черта ты никогда меня не слушаешь?!

– Сейчас автобус в другой район поедет. Если не сойдем здесь, пешком придется минут двадцать идти.

Я стихла. Выплеснула весь пар, и когда котлован, звякнув крышкой, умолк, поплелась на гнущихся угольках за Пашей. От остановки пришлось пройти еще с полкилометра, потом ждать, пока Паша не заскочит в магазины и не вспомнит Лялин дом. Это постоянное ожидание толкнуло меня в себя, я утонула в водовороте схем и планов. Хрен с ним, я пришла сюда не веселиться. Нужно выполнить миссию. Времени мало.

– С днем рождения, красавица! – Паша обхватывает хозяйку за плечи.

Красавицей и не пахло. Я замешкалась на пороге, пропуская других гостей, передала свой подарок, который затонул в ворохе других.

– Давно не виделись, – замечает меня Ляля. – Я рада, что ты пришла.

– Извини, что без приглашения. Мне следовало…

– Ну что ты. Проходи.

Квартира двухкомнатная, места мало, собравшиеся расположились кто где: на подоконнике, на балконе, в углу за сервантом, за дальним краем стола. Когда общие фигуры, позы и местоположение выявилось, я перевела взгляд на лица. И вдруг сообразила – мы действительно из одного класса, сидели в одном кабинете, писали одни и те же контрольные, делали одни и те же ошибки и ставили одни и те же сценки. И я мало кого узнаю.

Паша сориентировался мгновенно, как змея в воде. Со всех сторон на него посыпались приветствия, хлопки, восклицания. Меня пока не замечали. Не дожидаясь окончания оваций, я пошла искать кухню – может, Ляле понадобится моя помощь. Однако, и кухня оказалась забита: в ней крутилось и вертелось три волчка.

– Вам помочь?

– Все уже готово, сейчас Валера Мишутку приведет и начнем. Кстати, девочки, помните Алену?

На меня уставились две пары глаз. Я могла предсказать ответ заранее.

– Ты тоже из нашего класса? Или ты после девятого ушла?