Рыцарь Леопольд фон Ведель

— Я готов на всякого рода подобные услуги и постараюсь оправдать доверие ее величества.

— Дело идет о Шотландии. Как ни здорова моя государыня, но она уже в том возрасте, когда всякий патриот, да и сама королева, должны подумать, что станется с Англией, когда ее величество навсегда сомкнет глаза. Умри королева и, за исключением сына Марии Стюарт Иакова, короля шотландского, не окажется никого, кто по праву мог бы наследовать трон ее величества. Многие из протестантов-англичан смотрят уже на Иакова как на будущего короля нашего. Действительно, не многие из живущих государей ученее и гуманнее его. Но мысль, что он будет на троне Англии, невыносима для Елизаветы. Ее нерасположение и недоверчивость в отношении Иакова до сих пор порождали только кое-какие затруднения и натянутость, которые в настоящее время легко могут кончиться чем-нибудь дурным. Допустим, что Иаков, постоянно отвергаемый Елизаветой, перейдет на сторону католической партии и откроет Шотландию для испанского десанта? Следствием этого будет поголовное восстание папистов в северной Англии, освобождение Марии Стюарт, одним словом, — жестокая религиозная война во всех трех королевствах. Конечно, это может быть устранено заключением честного союза с Иаковом, но о подобном союзе королева и слышать не хочет. Понимаете ли вы теперь положение дел?

— Вполне. Что могу я или что должен сделать для устранения опасности?

— Устранить опасность, значит, близко познакомиться с нею. Необходимо разузнать, что делается в Шотландии и вокруг короля, к чему склонен он теперь, каково настроение в его стране и положение северной Англии. Официальное положение нашего посла не позволяет ему вмешиваться в такого рода дела, тем более что шотландцы — самый лукавый на свете народ.

— Следовательно, по мнению королевы, моя незначительная особа увидит вещи в их действительном виде и с тем большим беспристрастием, что я не принадлежу ни к какой партии!

— Совершенно справедливо! Королева желает, чтобы вы предварительно возвратились в Лондон с паспортом, который как в Англии, так и в Шотландии откроет вам повсюду доступ. Кроме того, вы получите рекомендательное письмо к губернатору Бервика, лорду Генриху Гундстону и, в качестве немецкого путешественника, отправляющегося в Шотландию и по указу ученого Иакова, увидите и услышите все, что нас интересует. Заметки свои вы изложите на немецком языке и пришлете мне для доклада королеве.

— Я принимаю на себя поручение ее величества. Как не хотелось бы мне убедиться, не введен ли я в заблуждение этим заговором Ладроны и Филиппа, и не обманываетесь ли вы сам и королева, — в чем я, сэр, твердо и решительно уверен — но с удовольствием готов я служить там, где королеве и реформации грозит величайшая опасность. Когда я должен ехать?

— О дне и часе я вас уведомлю.

Уолсинхэм сел к письменному столу, написал паспорт и приложил королевскую печать.

— Письмо к лорду Гундстону будет вам доставлено курьером, который, вместе с тем, объявит вам о времени отъезда. А между тем взгляните на Лондон, чтобы иметь понятие о столице Англии.

— А декрет папы и медаль Григория XIII?

— Разве и теперь еще вы нуждаетесь в них?

— Быть может… Впрочем, чтобы окончательно успокоить вас насчет того, что без воли королевы я не стану предпринимать самостоятельные шаги, вы можете оставить у себя и то и другое.

— Благодарю вас за доверие. Вещи эти находятся на сохранении у ее величества.

Они пожали друг другу руки, после чего Уолсинхэм вежливо проводил Леопольда до дверей, сказав:

— Желаю, чтобы в Шотландии вам было не хуже, чем у нас.

— Вы отправляетесь в Шотландию?! — вскричал Эйкштедт. — Милорды, — обратился он к англичанам, — на долю моего соотечественника выпало неслыханное отличие, он получил королевский паспорт в Шотландию! Пойдем, пойдем! — продолжал Эйкштедт. — Куда бы вы не приехали, в Штеттин ли, в Лондон ли, — вам постоянно предшествует непредвиденное!

С этими словами Эйкштедт взял Леопольда за руку и они вышли из Аслей-Галля.

— Окажите мне честь занять место в моей шлюпке, — сказал Эйкштедт.

Хотя Леопольд и надеялся встретить при дворе Анну и ее брата, но ему и не снилось, чтобы Эйкштедт принял его с таким радушием.

— Я не надеялся встретить вас здесь, господин фон Эйкштедт, — сказал Леопольд. — Во всяком случае, очень рад, что годы не вполне изгладили меня из памяти вашей.

— Во всех отношениях это было бы трудно, любезный рыцарь. Позвольте мне один вопрос: когда вы думаете отправиться на север?

— Через несколько дней, как только познакомлюсь с Лондоном. По-видимому, в приемной статс-секретаря очень удивлялись моей поездке в Шотландию.