Рыцарь, маг и пешка

До него смутно долетали крики и лязг мечей. Где-то вдалеке он услышал голос Кресси, который приказывал ему встать и бороться. Мучительно медленно, словно передвигаясь ползком по грязи, Бо вернулся к жизни. Он открыл один глаз, а потом второй и стал ждать, кто из двух негодяев, Дун или его отец, первым приставит ему к горлу клинок.

Но рядом никого не было.

Бо поднялся и увидел, что Дун и Сам сражаются: их мечи танцевали в воздухе, пытаясь нанести смертельный удар.

Преодолевая пульсирующую боль, Бо прищурился и разглядел среди руин гостиной Кресси. Она лежала на том же месте, где упала. Неподвижная. Безжизненная.

– Пожалуйста, пожалуйста, – шептал Бо. Он с надеждой затаил дыхание и наконец увидел то, что так хотел увидеть. Грудь Кресси поднималась и опадала, хотя её дыхание было прерывистым и слабым.

Бо попытался поднять её и унести, но тут из тёмного коридора возник один из разведчиков Герты и взял Кресси на руки.

– Сюда, – прошептал он, исчезая в коридоре. Бо направился вслед за ним, но тут в него вцепилась рука.

– Ты так и не понял, – проворковал Дун, сжимая шею Бо. – Ты мой.

Бо пытался вырваться. Внезапно из развороченной взрывом стены возник его отец.

– Беги! – приказал он, бросаясь на Дуна.

Дальше всё происходило как в тумане, и Бо сумел воссоздать события лишь через несколько дней.

Бо вскочил на ноги, а Дун взмахнул саблей. Сам отскочил, на его лице отразилось удивление, и в этот момент рядом появилась Герта с отрядом разведчиков. Раздались крики, Герта принялась отдавать приказы, и разведчики обнажили клинки и набросились на Дуна. Выбегая на улицу, Бо заметил, как Сам пошатнулся и упал.

– Вставай! – крикнул он, но Сам лишь улыбнулся, поднял руку и потянулся к сыну.

Не раздумывая, Бо кинулся к нему. Он пытался поднять Самого и увидел алую струйку, сочившуюся сквозь бархатный камзол отца. Он получил удар прямо в грудь.

– Держись за меня, – сказал Бо. – Я приведу помощь.

– Заживёт, – ответил Сам.

– Мы должны выбраться отсюда, – настаивал Бо.

– Кажется, твои друзья нас прикрыли. – Сам наклонил голову, и Бо обернулся.

Герта прижала Дуна к земле, а её разведчики окружили его со всех сторон.

– Я ничего не понял. Я не знал, зачем ты пришёл сюда, – начал Бо, но слова застряли у него в горле. – Я думал, ты пришёл…

– Убить тебя, – закончил Сам. – Забрать твою чародейку?

Бо кивнул.

– Я бы это сделал. Но твоя чародейка… Средство, которое она бросила в огонь, показало мне, что я давным-давно забыл. Что я заставил себя забыть. Я увидел её, как будто она стояла прямо передо мной.

– Кого увидел? – спросил Бо.

– Твою мать.

По телу Бо пробежала дрожь. Он тоже её видел: проблески счастья, любви, своих родителей в библиотеке, новорождённого Бо у них на руках. То, что промелькнуло у него в голове, не было сожалением о жизни, которой он никогда не знал. И это не было отголоском виденных им картин. Это были воспоминания. Истина.

Бо пытался приподнять отца, но Сам становился всё тяжелее.

– Она любила тебя, – сказал он. – Любила меня.

– Знаю, – прошептал Бо.

– А я не знал. – Сам сглотнул, пытаясь собраться с силами. – Я не мог позволить себе любить её. Я слушал не тех людей. Я забыл, кто я, кем я мог бы стать. Кем я хотел быть.

Сам взял Бо за руку. Его рука была холодной, и Бо пытался хоть немного её согреть.

– Не забывай, кто ты, – прошептал Сам.

– Не забуду, – пообещал Бо. – Но ты поможешь мне вспомнить. Напомнишь мне, расскажешь. Правда?

Сам обмяк в руках Бо. Мгновение назад он был тяжёлым, а теперь стал совсем лёгким. Слишком лёгким.

– Правда? – повторил Бо, и в его голосе слышалось отчаяние. – Правда?

Но в ответ Сам лишь слабо улыбнулся и чуть слышно вздохнул.

Глава 38 После

Прошла половина сезона

Бо сидел за столом, глядя в окно и размышляя, когда же выпадет первый снег. Ему следовало писать, закончить начатое. Но он не мог заставить себя это сделать.

Дело было не в том, чтобы найти нужные слова. Слова всегда приходили к нему. И дело было вовсе не в тайном желании, чтобы работа продолжалась и никогда не заканчивалась. Едва начав, Бо мечтал лишь о том, чтобы скорее закончить. Поставить финальную точку.

Дело в том, что он начал сомневаться, что это вообще возможно.

Когда Бо только начал переписывать «Хронологии», это казалось ему вполне понятным делом. Ему надо было лишь рассказать правду, описать события так, как они произошли на самом деле. И ему долго казалось, что у него получается. Он упорно работал, чтобы примирить все противоречивые отзывы. Он думал, что сумеет сплести их в ткань истины, чтобы будущие поколения знали, как и почему пало Поместье. И как не дать ему снова обрести силу.

Но чем глубже он погружался, тем темнее становилась вода.

Даже Кресси и Нейт не всегда были согласны с трактовкой Бо. Похоже, личное мнение всегда окрашивало факты в тот или иной цвет. И поэтому он с ужасом ждал завершения работы. Как бы ясно и правдиво он ни пытался писать, ему не повлиять на восприятие его истории читателями. Даже после его смерти история продолжит переписывать его труд. Время искажает любую истину.