Читаем Рыцари-госпитальеры в Иерусалиме и на Кипре. Становление и развитие могущественного военно-религиозного ордена полностью

Совет при магистре, ставший важным органом управления в последующей истории ордена, в это время, должно быть, уже существовал. Но нет надежных свидетельств этого, и решения Конвента обычно готовились на капитуле. Это было наиболее характерной чертой администрации Госпиталя. Капитул представлял собой собрание братьев какого-либо одного конвента под началом своего настоятеля; и для всего ордена правила проведения капитула были одни и те же. Капитул помогал настоятелю в управлении и исполнял обязанности не только административного органа, но и суда. Его можно сравнить с институтом современных церковных орденов и светским парламентом. В сирийских документах ордена понятия «капитул» и «конвент» взаимозаменяемы. И магистры не переставали подчеркивать, что они не принимают решений самостоятельно, но обязательно советуются с Конвентом на заседании капитула и получают его согласие. В отсутствие магистра его заместитель или Главный командор председательствовали на собрании, которое созывалось каждое воскресенье. С ударом колокола собирались местные администраторы и братья и приезжие бейлифы из Сирии.

Каждый капитул выполнял одновременно и судебные функции. Но именно суд Конвента был высшим постоянно действующим судом в ордене. Только Генеральный капитул мог временно взять на себя выполнение его обязанностей. Он имел большие административные полномочия и, как утверждалось, управлял орденом вместе с магистром. В случае смерти магистра или его отречения он брал управление на себя.

Раз в год собирался провинциальный капитул на Востоке, на который приглашали всех сирийских кастелянов и командоров. В начале произносилась проповедь, а затем по велению магистра зачитывались отдельные статуты; особую молитву произносил конвентуальный приор.

Генеральный капитул делил власть с магистром и Конвентом, хотя собирали его нерегулярно. На капитуле присутствовали магистр и члены Конвента, все братья-воины, служащие в Сирии, и капитулярные бейлифы из Европы. Генеральный капитул отличался от обычного большим числом участников и торжественностью своих заседаний, но важнейшим был факт, что он был наделен не только административной и судебной властью, подобно обычным капитулам, но и законодательной. Только он мог принимать статуты, и его указы требовали неукоснительного выполнения. Он назначал и отзывал капитулярных бейлифов. Без его разрешения было невозможно отчуждение земельных участков. Это был суд в последней инстанции.

Трудно сказать, когда он окончательно сформировался. В преамбуле к первым статутам не говорится, существовала ли вначале необходимость вызывать европейских приоров в Иерусалим, или же магистр и Конвент сами принимали в торжественной обстановке статуты. С другой стороны, практика цистерцианцев, которая оказала влияние на многие ордена, уже утвердилась к середине XII в.; и трудно представить, чтобы управление отдаленными территориями могло продолжаться в отсутствие сотрудничества с центральными властями. Термин Capitulum Gene-rale впервые появляется в 1176, а затем в 1182 г. Приоры Апулии и Мессины присутствовали, вероятно, на выборах магистра в 1170 г. Главный командор Италии и приор Германии приняли участие в капитуле, который утвердил Устав сестер Сихены в 1188 г.

Однако именно капитул 1206 г. утвердил порядок проведения Генерального капитула; и он сохранялся с небольшими изменениями до конца XIII в. Для участия в капитуле помимо магистра, Конвента и капитулярных бейлифов вызывали представителей провинций с одобрения Конвента. Если магистр желал собрать Генеральный капитул, но отсутствовал на тот момент в Акре, Конвент посылал своих представителей для участия в собрании. Капитул начинался со служения мессы Святому Духу. Собравшиеся братья пели Veni creator, читалось Евангелие Cum venerit filius hominis in majestate sua; затем священник произносил проповедь и зачитывался текст Устава. Магистр обращался к участникам капитула с напутственным словом, и любой брат, который помнил старые обычаи ордена, мог рассказать капитулу о них. После того как завершалась вступительная часть, капитулярные бейлифы давали подробную информацию о состоянии дел на подвластной им территории, слагали свои инсигнии и подавали отчеты в письменной форме. Их зачитывали. Капитул выслушивал жалобы магистра и братьев на других членов ордена и выносил решение после судебного разбирательства.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

Мохнатый бог
Мохнатый бог

Книга «Мохнатый бог» посвящена зверю, который не меньше, чем двуглавый орёл, может претендовать на право помещаться на гербе России, — бурому медведю. Во всём мире наша страна ассоциируется именно с медведем, будь то карикатуры, аллегорические образы или кодовые названия. Медведь для России значит больше, чем для «старой доброй Англии» плющ или дуб, для Испании — вепрь, и вообще любой другой геральдический образ Европы.Автор книги — Михаил Кречмар, кандидат биологических наук, исследователь и путешественник, член Международной ассоциации по изучению и охране медведей — изучал бурых медведей более 20 лет — на Колыме, Чукотке, Аляске и в Уссурийском крае. Но науки в этой книге нет — или почти нет. А есть своеобразная «медвежья энциклопедия», в которой живым литературным языком рассказано, кто такие бурые медведи, где они живут, сколько медведей в мире, как убивают их люди и как медведи убивают людей.А также — какое место занимали медведи в истории России и мира, как и почему вера в Медведя стала первым культом первобытного человечества, почему сказки с медведями так популярны у народов мира и можно ли убить медведя из пистолета… И в каждом из этих разделов автор находит для читателя нечто не известное прежде широкой публике.Есть здесь и глава, посвящённая печально известной практике охоты на медведя с вертолёта, — и здесь для читателя выясняется очень много неизвестного, касающегося «игр» власть имущих.Но все эти забавные, поучительные или просто любопытные истории при чтении превращаются в одну — историю взаимоотношений Человека Разумного и Бурого Медведя.Для широкого крута читателей.

Михаил Арсеньевич Кречмар

Приключения / Прочая научная литература / Образование и наука / Публицистика / Природа и животные
Дальний остров
Дальний остров

Джонатан Франзен — популярный американский писатель, автор многочисленных книг и эссе. Его роман «Поправки» (2001) имел невероятный успех и завоевал национальную литературную премию «National Book Award» и награду «James Tait Black Memorial Prize». В 2002 году Франзен номинировался на Пулитцеровскую премию. Второй бестселлер Франзена «Свобода» (2011) критики почти единогласно провозгласили первым большим романом XXI века, достойным ответом литературы на вызов 11 сентября и возвращением надежды на то, что жанр романа не умер. Значительное место в творчестве писателя занимают также эссе и мемуары. В книге «Дальний остров» представлены очерки, опубликованные Франзеном в период 2002–2011 гг. Эти тексты — своего рода апология чтения, размышления автора о месте литературы среди ценностей современного общества, а также яркие воспоминания детства и юности.

Джонатан Франзен

Публицистика / Критика / Документальное