Рыцарский пояс. Тень Северного креста

И отряд двинулся по сельской местности. Здесь жили те же жмудины, только под немецкий сапог попавшие. Они охотно сдавались в плен и уходили на ту сторону, уводя с собой семьи и скот. А дома и поля потом воины пожгли. А когда дым от пожаров поднялся высоко, ушли на свою сторону. Старый Гуго фон Пфальтцер был вне себя от ярости, когда узнал о погроме на границе и так и не дождался возвращения отряда отборных воинов. Он тут же отправил жалобу своему комтуру в Балгу, но тот ответил, что шум поднимать они не могут: великий магистр их не поддержит. Он, конечно, попустительствует своим рыцарям, когда те бесчинствуют на приграничных территориях, но вслух должен негодовать и осуждать. Руки-то у него связаны, а король Владислав о приграничных делах все знает и, чуть что, сразу шум поднимет. И снова разбирательства у германского короля. Сигизмунд хоть и на их стороне, но и он открыто поддерживать беспорядки на границах не может. И над ним Папа Римский стоит и внимательно за всем этим наблюдает.

Пришлось бартенштейнскому пфлегеру молча проглотить эту наглую выходку литвинов. Он только ярился и из себя выходил, пока приставленный к нему лекарь не сказал, что еще немного, и его хватит удар.

А литовский отряд ушел в свои земли весьма довольный результатами похода. Тевтонцев они разбили, крестьян на свою сторону перевели, можно и домой возвращаться.

Наместник Ремунас был очень доволен сыном. Князь Витовт, когда узнал об успехах своих воинов, тоже удовлетворенно улыбнулся.

– Вот и хорошо, – сказал, – теперь они дважды подумают, прежде чем через границу переходить. А станут жаловаться, я такую грамоту их магистру отправлю, долго помнить будут.

Возвратившись домой, молодой ратный воевода Иванкас стал частенько наведываться на подворье старосты городненского Каролиса. Принимали его там приветливо, и девичьи глаза частенько ему улыбались. А через полгода в большом замке гуляли свадьбу. Сын наместника Ремунаса Иванкас взял в жены внучку старосты Каролиса Виляну.

Глава 3 Зарево над Гжелицей

Великая Польша, поместье Гжелица,

осень 1416 года

Вечером тихого сентябрьского дня, только-только начало смеркаться, небо над Вислой осветилось ярким заревом пожара. Это горело владение пана Гжегожа из Гжелицы. Сам пан был в то время в Кракове, а управитель поместья и воины, его охранявшие, полегли в жаркой схватке, когда на земли их неожиданно налетел большой отряд крестоносцев из замка Нессау, что расположен неподалеку, можно сказать, по соседству. Поместье тевтонцы сожгли дотла, а работников и селян увели в полон. С ними ушла на веревке, как коза деревенская, и дочь пана Гжегожа шестнадцатилетняя Малгожата.

Вражда между соседями по разные стороны границы была давней. Еще шестнадцать лет назад, когда Тевтонский орден и Королевство Польское держали мир, большой отряд кнехтов из замка Нессау, возглавляемый рыцарем, совершил неожиданный набег на поместье пана Гжегожа. Как и сейчас, самого хозяина не было на месте, а его молодая жена, бывшая в тягости, уже на последнем месяце, попала в руки тевтонцев. Когда они ворвались в дом, хозяйка настолько перепугалась, что у нее начались роды. Оттолкнув возглавлявшего отряд рыцаря, к ней бросилась старая служанка и, не обращая больше внимания на тевтонцев, начала готовиться к родам. Забегали женщины, таскали воду работники, которым повезло остаться в живых, – все было так, как будто никаких крестоносцев и близко не было и во дворе не валялись трупы убитых ими защитников поместья. И тевтонцы опешили. Вид рожающей женщины вовсе не привлекал их, и они поспешно отступили в свои земли, не прихватив даже полона. А когда пан Гжегож вернулся домой, его ожидали печальные вести. Жена его, разродившись дочерью, умерла от кровотечения, которое не смогли остановить никакими средствами, новорожденная дочь была слаба, и не было уверенности в том, что она выживет, а людей в поместье заметно поубавилось. Хозяин пришел в ярость. Он окрестил дочь, собрал работников, хорошо вооружил их, а еще нанял большой отряд профессиональных воинов. С этим отрядом он вскоре перебрался через границу, и замок Нессау надолго запомнил это вторжение – окрестности были разорены, а людей увели в плен. После этого стороны обменивались подобными «любезностями» несколько раз. В один из тевтонских набегов погибла вторая жена пана Гжегожа, которая так и не успела принести мужу желанного сына. Пан Гжегож остался с подрастающей дочерью и больше не предпринимал попыток жениться. А потом началась открытая война с орденом. Пан Гжегож прошел через Грюнвальдскую битву, отделавшись легким ранением, и стал надеяться, что теперь-то положение дел изменится, ведь армия ордена разбита и подписан мир.