С чистого листа главы 100-165

В пятницу после того, как я указал Чаку Раффу, что им делать, Клинтон капитулировал. На утреннем брифинге пресс-службы Белого Дома было заявлено, что президент выступит с коротким заявлением, и ни на какие вопросы отвечать не будет. В десять часов завертелись камеры, и Билл Клинтон появился за своим столом в Овальном Кабинете. Он говорил всего десять минут, и извинился перед своей семьей, американским народом и поблагодарил Конгресс за проявленное понимание. Он ни разу не упомянул слова «импичмент» или «цензура», но этого уже было достаточно для меня и моих коллег.

Следующее, что произошло – дело Бакмэна против Каррена подошло к концу. Это был федеральный судебный процесс, который тянулся с того времени, когда я попытался получить разрешение на оружие в Мэриленде в соответствии с Актом о Защите Второй Поправки. Генеральный прокурор Мэриленда Каррен отклонил запрос, и мой адвокат Дэвид Бойес незамедлительно направил иск в федеральный суд, и дополнительно достал мне временное разрешение. Это случилось больше двух лет назад! С тех пор дело было в федеральном суде, где мы выиграли дело, и Мэриленд подал апелляцию. Четвертый Округ, в который входили Мэриленд, обе Вирджинии и обе Каролины, вынес техническое решение, которое не отменило закон, а перенаправило дело обратно на слушание, где мы снова выиграли. И снова мы вернулись к апелляции, и мы снова выиграли на заседании троих судей, и когда штат проиграл, Мэриленд подал апелляцию в судебную коллегию в полном составе. Они проиграли и там, и даже хуже – действие их местных законов было приостановлено до тех пор, пока они не подадут апелляцию в Верховный Суд.

В начале октября Верховный Суд объявил список дел, по которым будет проводиться слушание, и они отказались рассматривать дело Бакмэна против Каррена, что означало принятие решения нижестоящего суда и то, что штату Мэриленд не повезло! Я несколько раз выступил на ток-шоу, рассказывая о значении принятого решения, и какой победой это являлось для законопослушных граждан в стране.

Я не начал носить револьвер с собой. Меня абсолютно устраивало то, что оружие есть у моей охраны. Хотя если бы я был просто обычным чудаком, то я бы точно таскал его с собой. Из всего того, что я слышал от местных органов правопорядка, хоть и проходила первая волна массовых обращений за разрешениями, большую часть отклонили за «отсутствием необходимости» в оружии (какой не было и у меня в ситуации с Хэмилтоном!). А в целом мне казалось, будто половина штата рванулась за разрешениями. То же самое я слышал и от своих коллег из других штатов.

На другом фронте Джерри Херзински не выказал себя покоряющим мир кандидатом, на которого так надеялась Демократическая партия. Да, он был отличным мэром небольшого городка, но он мог усыпить даже метаамфетаминового торчка. Да, хочется, чтобы к концу речи слушатели были воодушевлены больше, чем в начале, но предполагается, что это от того, что они загорелись, а не потому, что радуются концу речи! Я сквозь пальцы на него не смотрел, но все указывало на разгромную победу кандидата от Республиканской партии по Девятому Округу Мэриленд третьего ноября.

Во-первых, уже тогда мои службы помощи избирателям полностью подтянулись. Если они не могли решить проблему сами, они не стеснялись подключить меня к работе. Мне предоставляли список имен, которым нужно было позвонить, и перечень пунктов для разбора с требованием «со щитом или на щите», как матери говорили своим воинам в Спарте. Иными словами – разберись, или не возвращайся в офис! Некоторые из моих ребят из службы помощи избирателям были крепкими орешками, и проверять их верность слову я не хотел!

Во-вторых, никогда не недооценивайте власть должности. У нее есть весьма очевидные преимущества, такие как, например, приписывать себе взятие государственных денег на удовлетворение нужд своих избирателей. «Ремонт этого моста был проделан благодаря усилиям конгрессмена Бакмэна!». В сочетании с моей привычкой стратегически жертвовать от имени фонда Бакмэна, это была весьма выигрышная комбинация.

У пребывания на должности есть и еще одно преимущество – инерция. Годами известно и доказано, что действующие кандидаты – независимо от партии, от успехов, количества потраченных денег, независимо практически ни от чего – имеют шанс переизбрания в 90 %. В некоторых случаях возможно, что риски доберутся и до вас, и кто-нибудь выпихнет вас с места (как я это сделал с Энди Стюартом), или же избиратели подадут знак Белому Дому, массово зачистив Конгресс, как это было в 1994-м. В этом году меня бы это не коснулось.

Я выиграл переизбрание с разницей в 22 %, самой большой достигнутой мной когда-либо. Это было… опьяняюще!