С чистого листа главы 100-165

– Нет, совсем нет. Давайте признаем; Томас Иглтон показал нам опасность смены номинантов. Губернатора прихлопнут за то, что он меня выставит и бросит на мороз. Нет, ему это сильно повредит. Единственное, что мы можем – это бороться с этим, – ответил я.

Роув повернулся ко мне и сказал:

– И как же мы это сделаем? Это чертова катастрофа!

– Тут две части. Первое – губернатор целиком и полностью меня поддерживает и знает, что я невиновен. Он стоит на своих принципах. Это все политика, а Билл Клинтон сдает засекреченную информацию в политических целях. Бла, бла, бла. Второе – это уже я сам. Я разберусь с этим, – сказал я им, подняв газету.

– Как же? – недоверчиво спросил Роув.

– Начнем с начала. Позвоните в CBS и отправьте меня на «Шестьдесят минут» с Майком Уоллесом, чтобы дать интервью. Позвоните сразу же, как только я уйду. Я хочу дать это интервью как можно скорее, – сказал я.

Чейни сказал:

– Ты с ума сошел!

Я швырнул газету на кофейный столик:

– Я был солдатом, и чертовски хорошим. Думаю, настало время некоторым людям в стране узнать, что это значит! Отойдите с дороги, господа, и просто смотрите! Я отправляюсь на войну!

Я оставил их в ошеломленном молчании, и спустился к машине, которая меня ожидала. Я отправился к дому на Тридцатой улице, где уже разместилось несколько журналистов, хотя никто не осмеливался сунуться через мою охрану. Я вошел внутрь, не обращая внимания на вопросы, которые они выкрикивали, и отправился в свой кабинет. Я был измучен, но сперва нужно было кое-что проработать. Первой я позвонил Мэрилин, которую донимали репортеры. Я сказал ей, что все будет в порядке, и что я все еще номинант. Затем я сказал ей, что я останусь в Вашингтоне до тех пор, пока все не уляжется, и передал девочкам не переживать. Потом я сделал себе коктейль и начал царапать заметки в блокноте.

Единственное, чего я не очень понимал – так это грубости подхода этой нападки. Скользкий Вилли был мастером манипуляции. Он мог вскрыть мне глотку куда более простым путем, начав с распускания слухов в Сенате и в комитетах по разведке и вооруженным силам. Затем начать расследование о заведомо фальшивых утверждений о наградах среди конгрессменов и сенаторов, нечто такое, что потребовало бы очень тихого рассмотрения засекреченной информации. А потом уже слить результаты расследования в Times, но без имен. Пускай бы СМИ сами начали выяснять, у кого из политиков есть медали. А затем провести закрытые и тихие слушания, и восстановить репутацию большинства, но не всех. И потом в какой-нибудь момент выдать информацию о том, что конгрессмен Бакмэн не прошел проверку, но никто ничего не смог сделать. От этого я бы дергался от всевозможных слухов и догадок.

Нужно скормить волкам кого-то из Демократов. И в то же время нужно быть двухпартийным. Кем же пожертвовать? Это должен быть кто-то из округа, который останется демократическим. Что насчет Джона Керри из Массачусетса? Будет очень легко найти кого-то, чтобы его очернить, поскольку он потом стал бы против войны. Он бы даже не пытался переизбираться до 2002-го года, так что к тому времени он «реабилитируется», и могут быть найдены доказательства, что он свои медали все-таки заслужил.

Кампания такого рода может отлично сработать, но это займет приличное количество времени. Это с легкостью может занять месяц хождения слухов, чтобы Джордж Буш от меня избавился. А они не догадались, что у них есть достаточно времени? Повлиял ли выбор Керри Элом Гором на идею уничтожить героя? Я знал, что у Эла и Билла были нестыковки, но ведь они же даже не разговаривали, или же Эл отказался от этой идеи, а Билл все равно ее протолкнул? Слишком много вопросов…

В конце концов, я перебрал на стакан или два и очнулся где-то в четыре утра в своем кресле, и мой блокнот все еще лежал у меня на коленях. Я встряхнулся и поднялся наверх. Все-таки нужно было это доработать. Я передал охране, чтобы мне подогнали машину, принял душ, побрился и затем оделся. Вместо завтрака я похлебал сока и закусил таблетками, и потом выглянул в окно. Там зашевелилась парочка репортеров, увидев включенный свет в моем доме. Я сказал Джерри:

– Поехали.

Мы оставили свет включенным и вышли через заднюю дверь на задний двор в сторону небольшого прохода в заборе. Затем пару десятков метров мы шли через кусты к улице и забрались в машину. Уезжая, я выглянул наружу и увидел, как репортеры все еще стоят там в прохладе раннего утра.

Мы прошли в здание Рэйберна через гараж. Единственными людьми в такое время там были только некоторые работники-ранние пташки и еще парочка репортеров, которых назначили болтаться у моего офиса. Мы прошли через них, не обращая внимания на их выкрики и закрыли за собой дверь.

– Джерри, не хочешь позвонить и оформить нам чего-нибудь поесть? МакДональдс тоже сойдет. Что-нибудь, – попросил его я.

Он взял в руку свой телефон и спросил:

– Чего-нибудь конкретного?

Я пожал плечами:

– Чего-нибудь из главных групп еды, ну, знаешь – соль, холестерин, кофеин и сахар.

Он расхохотался на это:

– Тогда закажу какие-нибудь булочки и плавленый сыр.