С чистого листа главы 100-165

Оказалось, что Мэрилин была королевой бала в больше, чем одном смысле. Она выбрала себе отличное красное платье от Версаче с боковым вырезом до середины бедра, и поверх этого на ней был пиджак-болеро. Особенно интересной частью было, когда мы приехали на бал и она сняла свой пиджак – под ним было красное бюстье с открытой спиной и без бретелек! Должно быть, она загорала без лифчика, и она выглядела прекрасно! Я присвистнул ей, также заметила ещё пара человек, и Мэрилин покраснела и поправила прическу, покружившись, чтобы показать все мне и остальным. Позже я узнал, что она надела чулки, а не колготки. Во время нашего первого танца она шепнула мне, что она хотела, чтобы моя инаугурация была запоминающейся. И она стала такой! Она также попала на обложки большинства таблоидов и женских журналов моды, а ее платье стало самым популярным вечерним платьем в том сезоне. В конце концов Версаче выпустили его в полдюжине цветов, как и в черном, и версия этого платья "чёрное, чуть выше колена" стала тем самым "маленьким черным платьем" того года!

Было намного спокойнее посетить только один бал, даже при том, что мне приходилось отходить каждые пару минут в съёмочный зал, чтобы выступить по телевизору на одном из других балов. По крайней мере, в этот раз никто не снял бы то, как Мэрилин храпит с открытым ртом, пуская слюни мне на плечо. Мы и в самом деле смогли потанцевать, и я смог пропустить стакан-другой. К несчастью, парень с чемоданчиком не разрешил мне взорвать родной город Джона Эдвардса. Он все ещё бесил меня со своими репликами о Майкле Петрелли в конце предвыборной кампании. Майкл же был ещё одним мудаком, которого я был бы не прочь подорвать. (Если бы он смог связаться со мной после смерти Джены, и цивилизованным образом представиться, то, может, у нас сложились бы совсем другие отношения. А продавать эту историю в "Nаtiоnаl Еnquirеr" и затем подавать на меня иски, требуя миллиарды явно было не цивилизованным подходом!)

Вскоре после инаугурации я ухитрился подколоть Мэрилин на национальном телевидении. Одной из привилегий президента была возможность принимать музыкальные группы в Белый Доме. Иногда это означало надеть смокинг и отправиться в Кеннеди-Центр на вечер классической музыки (здорово) или оперы (ужасно). Иногда это означало, что можно одеться по-обычному, пока Брюс Спрингстин и группа "Е Strееt Ваnd" качали в Восточном зале – это было классно! Конечно же, когда такое происходит, это транслируется в государственную службу вещания, и, что тоже хорошо, по какому-нибудь телеканалу. Я помню, когда я представлял Брюса Спрингстина, что я тогда отметил в эфире: – Президенту порой бывает сложновато куда-то выбраться, но одним из преимуществ этой работы является возможность вызвать Брюса Спрингстина и попросить его приехать и сыграть сет или два.

В середине февраля у нас был вечер блюграсса и кантри, где выступали Элисон Краусс и Брэд Пэйсли. Мы с Мэрилин точно с нетерпением ожидали этого; мнения детей мы не спрашивали, и им было велено приехать и улыбаться. Моим делом в этом было выступать в роли ведущего, представить исполнителей, обменяться с ними шуткой-другой и затем сесть и слушать. Довольно прямолинейно и просто. Первой выступала Элисон Краусс со своей группой "Uniоn Stаtiоn", и это было довольно круто. Я не слишком увлекаюсь блюграссом, но я и не переключу, если он заиграет по радио.

Все веселье началось, когда миссис Краусс закончила свое выступление, и настал черед Брэда появиться на сцене. Он играл в более современном стиле кантри. Я поднялся на подмост и дал быстрое вступление, но затем, прежде чем сесть обратно, я решил немного повеселиться.

– Брэд, прежде чем я дам тебе выступить, мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделал. Ты не мог бы всего минутку мне помочь?

Пэйсли выглядел слегка удивленным и замешкавшимся, но он был актером.

– Конечно, сэр. Что я могу сделать?

Я повернулся к своей жене и сказал:

– Мэрилин, ты не могла бы подняться сюда ко мне?

Мэрилин была озадачена, но она решилась. Она присоединилась к нам на сцене и сказала в микрофон:

– Понятия не имею, что он задумал, – на что раздалась пара смешков.

Я ответил:

– Брэд, мы с Первой Леди уже годами спорим об одной вещи, и ты подходишь для того, чтобы разрешить наш спор.

Он взглянул на Мэрилин, на лице которой читалось любопытство, но он уже зашёл слишком далеко.

– Сделаю, что смогу, сэр.

– Хорошо, – продолжил я. – Поправь меня, если я ошибаюсь, но ты начал петь и играть на гитаре в старшей школе, так? Когда ты ещё был подростком, верно?

– Да, сэр.

Я взглянул на его группу подыгрывающих: