С. Ю. Витте

Остальные наши коллеги имели следующую судьбу: бар<он> Фредерикс, Редигер и Бирилёв остались министрами; граф Ламздорф и кн<язь> Оболенский остались членами Государственного совета; Шипов получил какое-то место по Министерству финансов с приличным окладом; Федоров уволен со службы с пенсиею (кажется, довольно скромной). Что касается меня, то хотя я и остался номинально на службе в качестве придворного чина (гофмейстера), но в сущности был совершенно устранен от каких бы то ни было дел, с лишением жалованья и без всякой пенсии. Было ли этим подчеркнуто неудовольствие моею деятельностью или государь вспомнил мою просьбу ничем не награждать меня – не знаю; а может быть, просто знали, что я ни в чем не нуждаюсь, что лишняя звезда на груди не доставила бы мне никакого удовольствия, а между тем я ни о чем не хлопотал. Перед окончательным «разъездом» граф Витте угостил весь состав нашего совета у себя на Каменноостровском проспекте великолепным обедом, роскошно сервированным, хотя все мы были приглашены в сюртуках, а не во фраках. На следующий день, 25 апреля, я сделал ему визит, и вот, поговоривши со мною о происшедших переменах, он обратился ко мне со словами: «Вы меня извините, если я затрагиваю деликатный вопрос, но скажите мне откровенно: вы не нуждаетесь в устройстве теперь ваших дел, т. е. не следует ли мне похлопотать о вас? Теперь наступают тяжелые времена, а вы, может быть, расстроили свои финансы? Будьте, пожалуйста, откровенны и извините меня, дорогой граф, за нескромность». Я на это ответил: «Благодарю вас, граф Сергей Юльевич, я ни в чем не нуждаюсь: денег у меня за глаза достаточно для существования, а дети мои, к счастью, обладают скромными вкусами и ограниченными потребностями. Что касается каких бы то ни было почетных наград, то я предпочел бы совсем обойтись без них: какой-нибудь лишний орден меня мало прельщает, и я вполне удовлетворен имеющеюся у меня Анною первой степени, придающею мне в нужных случаях вполне достаточно торжественный вид. Итак, я очень благодарен вам за вашу заботливость обо мне, но прошу вас усердно не хлопотать о моем награждении – ни денежном, в котором не нуждаюсь, ни орденом или должностью; я рад, что завершил свою службу, не оскандалившись и не запятнав ничем своего имени, и лучшею для меня наградою будет заслуженный, мне думается, отдых». Витте меня обнял и сказал: «Ну, тогда дозвольте хоть поблагодарить вас от души за вашу службу; за все время нашей совместной службы не произошло, кажется, между нами ни одного серьезного недоразумения, и я надеюсь, что мы расстаемся друзьями».