Смысл в том, что, если я попрошу вас кое о чем подумать, вы можете отказаться. Но если я заставлю вас кое-что почувствовать? Теперь вы уже обратили на меня внимание. Чувство – это реакция; наши чувства говорят нам о том, что имеет значение, а мыслям не остается ничего другого, кроме как за чувствами следовать{87}
. Факты, которые на нас не влияют – напрямую или потому, что мы не можем представить, как они повлияют на других, – нас не касаются. Это объясняет, почему персонифицированная история оказывает бесконечно большее воздействие, чем безличные обобщения, хотя такие обобщения могут охватить в тысячи раз больше. В действительности смысл общего понятия доходит до читателя только через персонификацию. Иначе, как сказала Скарлетт, мы подумаем об этом завтра – другими словами, через неделю после никогда, учитывая, как много энергии должен потратить наш мозг на размышления о чем-то, что эмоционально нас не затронуло.Сначала чувствуем. Потом думаем. В этом магия истории. История берет общую ситуацию, идею, нечто и персонифицирует их с помощью подробностей. История берет весь ужас чудовищного факта истории – холокоста – и иллюстрирует его через одну личную драму – «Выбор Софи». Таким образом, это тяжелое, невыносимое, но значительное явление с непостижимой бесчеловечностью показано через его влияние на одного человека – на мать, которой нужно решить, кого из двоих любимых детей спасти. Поскольку мы в шкуре Софи, мы чувствуем всю мощь этих событий: холокост, неописуемая жестокость, ее окончательное решение. Нам не просто
Подробно о подробном
Прежде чем мы выявим общие места, которые могут подточить изнутри вашу историю, нам нужно понять, как они выглядят. Ответ прост: универсальное никак не выглядит, вот в чем вся суть. Универсальны общие понятия, эмоции, реакции или события, которые не отсылают нас ни к чему особенному. Например, писать, что «Тревор хорошо провел время», и не сказать, что именно он делал или что означает «хорошо провести время» в его представлении, – значит писать общо. Говорить, что «Гертруда всегда хотела открыть свое дело», но не разъяснять, что это за дело, почему оно ей интересно и почему она до сих пор, собственно, его не открыла, – также значит писать общо. Отвлеченные идеи – хитрые чертята. Они выпрыгивают перед историей и опускают занавес, отгораживая читателя. Вот конкретный пример того, как может быть досадно, если абстракции проберутся в вашу историю и завладеют ситуацией:
ДЖЕЙК:
Кейт, мы уже давно работаем вместе.КЕЙТ
: Целую вечность.ДЖЕЙК
: И я всегда жду от тебя – ох, как бы это сказать? Чего-то особенного.КЕЙТ
: Спасибо, Джейк.ДЖЕЙК
: К сожалению, твоя работа над этим проектом пока не очень.КЕЙТ
: Но я выкладываюсь как могу.ДЖЕЙК
: Я не спрашиваю тебя, сколько ты работаешь. Я говорю о качестве твоей работы и отсутствии прогресса. Ты забыла, что это самый важный проект нашей фирмы? Все зависит от него. Я дам тебе несколько дней, но, если ты никуда не продвинешься, буду вынужден понизить тебя до твоей прежней должности.КЕЙТ
: Поверить не могу, что ты даже мысли такие допускаешь, учитывая то, что случилось в апреле.ДЖЕЙК
: Я все сказал! Теперь возвращайся к работе, пока я не пожалел о своем решении.Любому писателю очевидно, что эти два персонажа переживают напряженную, раскрывающую конфликт сцену. Легко представить, как пальцы автора скачут по клавишам, как он придает голосу Кейт нарастающую тревогу, а голосу Джейка скрытое раздражение. И, естественно, мы тоже чувствуем тревогу и раздражение, потому что понятия не имеем, о чем герои разговаривают.
Давайте попробуем найти недостатки в расплывчатом предложении, которое еще лучше покажет нам, что такое неопределенность:
«Джейн знала, что Уолли известен своими мерзкими выходками, поэтому, когда он во всеуслышание прокомментировал ее появление, она еле сдержалась, чтобы не врезать ему».
С первого взгляда это предложение кажется вполне разумным, и оно таким и будет, если в
Мы не только не знаем, что за мерзкие поступки совершил Уолли, мы даже не знаем, что Джейн