С привкусом пепла

У Зотова от нехорошего предчувствия екнуло сердце. Неужели началось? Сам он на месте преступника так бы и поступил: отвлекающий маневр и быстрый удар. Все по учебникам.

Решетов резко подскочил, чудом не вписавшись лбом в потолок, и тут же лег, взвинченный, перевозбужденный и злой. Правая рука скользнула под одеяло, в тишине чуть слышно щелкнул взведенный курок. Будет стрелять не целясь, сквозь одеяло, на первое движение или звук.

Карпин ничем себя не проявил. Нет у человека нервов, как не завидовать?

Людочка привстала и сделала неуверенный шаг к двери. Первый порыв: если горит, надо пойти посмотреть. Зотов выплыл из тени и успокаивающим жестом велел девушке сесть. Устав медицинской службы не велит оставлять тяжелораненых ни на минуту. Сиди девочка, сиди, жди. Ты Красная шапочка, и волк скоро придет.

Лагерь ожил и закипел, словно уха на костре, сыпя матом и воплями. Склад – это серьезно, Марков перед возможным уходом решил оставить часть амуниции и боеприпасов, лагерь в глухом лесу, болотища с двух сторон, немец скорее всего не доберется, а значит за сохранность снаряжения можно не переживать. Да и смысла тащить все на новое место нет. Пупы только рвать. Груза на складе несколько тонн, если шарахнет, мало никому не покажется. Почитай разом минус партизанский отряд.

Рядом с землянкой почти неслышно хрустнула ветка, Зотов напрягся, обратившись в слух. По спине побежали мурашки, и он услышал невнятные, а оттого внушающие душащий, иррациональныйужас шаги. Топ-топ. Человек не крался, замирая и поминутно оглядываясь, человек шел поступью сильного, уверенного в себе хозяина положения. Без страха и без сомнений. Лагерь погружался в хаос и суетливую беготню.

Зотов протяжно выдохнул и коротким движением бросил на стол кусочек размятой, крошащейся глины. Условный сигнал. Всем приготовиться. Глаза Людочки расширились, лицо в полутьме приняло меловый оттенок, грудь бурно вздымалась. Только не подведи, девочка, только не подведи.

Неизвестный обошел землянку, шаги остановились у двери. Наступил момент хорошо знакомый сотрудникам НКВД. Неуловимая грань, когда кровь закипает и колотит в висках, перед глазами мутная пелена и дрожь пронзает все тело. Теперь ты или он, охотник и добыча, и пока не понятно, кто из вас кто. Сладкое и пьянящее слово – задержание.

Дверь открылась нереально медленно, словно залитая водой, и на порог из кромешной тьмы выплыла приземистая фигура без очертаний, размытая и бесформенная, теряющаяся на фоне стены. Вместо лица черный провал. Зотов перестал дышать. Главное не торопиться, вдруг кто из своих проведать зашел.Брать надо с поличным. Зотов представил как напрягся Карпин, готовясь к броску.

– Товарищ, сюда нельзя, – заученно ахнула Людочка. – Това…

– Ти-ше, – по-змеиному зашипел полуночный гость. Черная дыра на месте лица повернулась к неподвижно лежащему Решетову, чужак сделал шаг, уронив из рукава в ладонь длинное, узкое лезвие. Отблески керосиновой лампы окрасили клинок в кроваво-медные полосы. Он это, он!

– Стоять на месте! – заорал Зотов и выпустил короткую, в три патрона очередь в потолок, автомат забился в руках, как живой. Огорошить, смять напором, ревом и матерным воем, не позволить соображать. – Руки в гору, мордой в пол, мразь!

Карпин и Решетов сорвались одновременно. Лейтенант опередил на мгновение, вытянул руки и… отлетел, получив встречный удар в живот кованым сапогом. Кипиш, поднятый Зотовым, на преступника никакого воздействия не возымел, сориентировался он в долю мгновения. Карпин в узком проходе завалился на Решетова, и они вместе смяли шаткий, держащийся на одном честном слове стол. Взвизгнула Людочка, лампа грохнулась на пол и разлетелась на сотню кусков, землянка погрузилась во тьму. Тут же, без перерыва, грохнули выстрелы, две белесо-оранжевые вспышки плеткой стеганули глаза. На фоне блеклого пятна открытой двери мелькнула черная тень. Уходит, уходит! Зотов выругался, кидаясь в погоню и проорав на ходу:

– Не стрелять! Живым брать! Живым!

Выскочил из землянки на прохладный, застоявшийся воздух. Правее темнота освещалась всполохами багрового пламени, вокруг горящего склада метались изломанные чадом фигурки людей, пытались тушить. Зарево волнами расплывалось между деревьев, неся клубы белого дыма и сотни колючих огненных искр. Нестерпимо воняло паленым. Преследуемый убегал по тропе. Хрен тут убежишь! Кусты вырублены, место расчищено. Зотов с наслаждением нарушил свой же приказ и открыл огонь от бедра, целя по ногам. Жалко трассеров нет! Темная фигура споткнулась и припала к земле. Неужели попал? В ответ грохнул выстрел, пуля царапнула щеку и с сырым щелчком врезалась в бревна. Подозреваемый вскинулся и побежал. Из землянки вывались Карпин и Решетов.

– Мишка, от леса отсекай! От леса! Никита за мной! – Зотов бросился в погоню, дыхание перебило, ветер хлестнул по лицу. От пожарища неслись возбужденные крики.

– Стреляли?

– Патроны рвутся на складе!

– Чичас рванет!