С точки зрения Ганнибала. Пунические войны

Так или иначе, кто-то из плебейских лидеров взял на себя ответственность и выступил с дерзким предложением. Как говорит Плутарх, граждане Рима «при всем своем недовольстве Фабием, не осмелились принудить его отказаться от диктатуры, но постановили, чтобы Минуций по положению был равен командующему и чтобы военными действиями руководили оба на равных правах».

Постановление об «уравнении власти», которую отныне будут делить диктатор и его начальник конницы, все, даже противники Фабия, сочли намеренным оскорблением. Собственно, так оно и было.

Фабий получил письмо о принятии этого постановления уже в дороге. «Прекрасно зная, что обладание властью и искусство властвовать очень между собой разнятся, Фабий вернулся к войску — не побежденный ни согражданами, ни врагами», — пишет Ливий.

Минуций почивал на лаврах и хвастался тем, что победил непобедимого Ганнибала. Впрочем, еще больше радовала его победа над занудой Фабием.[92]

Произошла вещь беспрецедентная для римской истории: власть диктатора была разделена надвое. Появились два диктатора, чьи полномочия имели одинаковую силу. Ситуация абсурдная: диктатора назначают именно для того, чтобы кто-то один, единолично, не тратя время на полемику, уговоры, интриги и прочие демократические процедуры, мог решать все срочные и болезненные проблемы. Два диктатора — это парадокс.

Фабий понимал, что Минуций будет действовать интуитивно, полагаясь больше на удачу, нежели на расчет. Катастрофа при таком раскладе неизбежна. Минуций вообще предложил поделить полномочия таким образом, чтобы один отрезок времени командование отходило в безраздельную власть к одному диктатору, а другой отрезок — к другому. Это был отличный способ обеспечить полный хаос в римской армии. Фабию с трудом удалось отговорить своего честолюбивого «коллегу», и в результате они поделили между собой легионы: первый и четвертый достались Минуцию, второй и третий — Фабию. Обычно так разделялись полномочия между консулами.

Начальник конницы забрал также половину вспомогательных войск и конницы и пожелал устроить собственный лагерь.

Ганнибал, естественно, был отлично осведомлен обо всех этих событиях: перебежчики и собственные лазутчики регулярно докладывали ему о нараставшем у римлян бардаке. Количество войск у Фабия уменьшилось вдвое! Минуций отделился от старика и жаждет новых сражений и славы! Что может быть лучше!

Минуций со своими людьми стоял сейчас на равнине за холмом. Ганнибал занял позицию по другую сторону холма. Тот, кто захватит возвышенность, разумеется, будет в более выгодном положении, поэтому схватка за холм вроде как неизбежна.

На самом деле не так уж принципиально важна была эта позиция — Ганнибал и на равнине неплохо справлялся, — настоящая причина заключалась в другом: пока у Минуция есть половина войска и желание драться, следует этим воспользоваться. И делать это надо быстро, чтобы Фабий не успел остановить своего опрометчивого со-диктатора.

Как и всегда, Ганнибал начал с того, что тщательно разведал местность. Долина здесь была голая — ни леса, ни рощи, ни даже кустов, чтобы засесть в засаде. По крайней мере, так она выглядела со стороны. Зато имелись глубокие овраги, и вот там-то Ганнибал и спрятал пять тысяч воинов — больше просто не поместилось. Издалека их невозможно было заметить.

Минуций наверняка уже решил для себя, что местность не позволяет устраивать засады и вообще как-то проявлять хваленое пунийское коварство. А тут еще малочисленный отряд карфагенян отправился на холм с явной целью захватить доминирующую высоту.

Никто не будет доминировать над Минуцием — спасителем отечества и человеком, победившим несгибаемого Ганнибала!

Минуций пошел в наступление.

Ответные действия последовали мгновенно: пунийцы контратаковали, использовав те самые засадные отряды, спрятанные в ложбинах. Минуций был на грани разгрома, когда Фабий явился к нему на помощь и отогнал врага. Ганнибал отошел, не желая больше рисковать.

После этого Минуций признал правоту Фабия, раскаялся во всех своих опрометчивых поступках, превознес своего спасителя до небес, восхвалил его осторожность, которая, правда, не позволила им разгромить врага, но, с другой стороны, не дала и врагу разгромить их...

Пока оба диктатора обменивались любезностями и филиппиками, срок их диктаторских полномочий истек. Демократия.

* * *

Война в Италии развивалась для карфагенян неплохо, но проблема заключалась в том, что для окончательного разгрома римлян Карфагену требовались победы на обоих фронтах, не только в Италии, но и в Испании. А там дела обстояли несколько иначе.

В какой-то мере «беда» Ганнибала заключалась в том, что «герой должен быть один»: Ганнибал не мог находиться в Испании, потому что он находился в Италии. На этой, казалось бы менее сложной территории Ганнибал оставил вместо себя Ганнона с войском.