10.45. Я звоню своему издателю Александру де Виламбрезу и сообщаю ему, что мой роман дописан. Он приходит в восторг и требует, чтобы я отправил ему текст как можно быстрее, но я возражаю, нужна еще небольшая орфографическая правка из-за детской психологической травмы, о которой я напоминаю ему при сдаче каждого нового романа: «Раньше мне ставили «0» при десяти и более ошибках». Он напоминает мне о корректорах-профессионалах, которым платят как раз за это. Но я хочу сдать максимально чистый экземпляр, чтобы те же самые корректоры могли сосредоточиться на поиске неизбежного шлака. Я обязуюсь предоставить ему исправленный текст уже назавтра, во вторник, к 10 часам утра. Пью крепкий кофе.
11.00. Читая за собой, я начинаю сомневаться в необходимости кое-каких кусков, кажущихся мне теперь лишними или усложненными. Я режу наотмашь, подбадривая себя эспрессо-лунго.
11.30. Внезапно в бистро появляется одна из моих бывших невест, актриса Сабрина Дункан. Она вся в слезах. На меня выплескивается история ее разлада с последним по счету спутником – знаменитым актером, оказавшимся неисправимым нарциссом. Она имела неосторожность сказать ему, что он не способен работать, не подглядывая в текст, за что поплатилась пощечиной. Мне она сказала, что ей осточертели киношники и что она не прочь вернуться к людям из мира литературы: «У этих, по крайней мере, выдумка идет на благо их сочинениям, а не распаляет их бред». Я советую ей попытать удачи с женщинами. Она со смехом прощается: «До вечера». Снова крепкий кофе.