С закрытыми глазами, или Неповиновение

"Нехамелэ! Умоляю! Не писать ночью. Прошу спать. Перечитываю всё по нескольку раз. Думаю и передумываю, чем заслужил твои бескорыстие и честность, которыми меня осчастливила. И льются они на меня бурным потоком, не ведомым мне ранее, когда всю жизнь собирал их по крупицам. Чем заслужил? Миша"

"Мишенька! Уж не знаю, можно ли, но ведь брата так называла, значит, и тебя можно. Такого друга у меня не было. И вообще, ощущение, как в детстве, у меня есть старший брат. Это необъяснимо хорошо. Загляну на сайт или открою твоё какое-нибудь письмо, или просто посмотрю на колонку твоих писем, выстроившихся на двух страницах в почте. И легче станет: есть Миша, мне не снится. Первое время я себя щипала – уж не свихнулась ли окончательно, уж не вижу ли сны наяву. Встреча с тобой прочно стоит в одном ряду с другими чудесами в моей жизни. Плохо лишь, что пришло так поздно. Вчера перед сном перечитала отрывок о поездке в Мацаду. Совершенно изумительно написано. А мои истории – им конца нет. Если их изложить в полной мере, то люди скажут то, что сказал доктор Моше Гольдгребер в Иерусалиме: «Этого не может быть, потому что человек не может выдержать этого». Нехама"

"Нехамелэ! Я пришёл к тебе, чтобы ты не была одна. Миша"

"Мишенька! Я мысленно иногда с тобой разговариваю, и, знаешь, получается, хоть и далеко от тебя. Когда я прочла твои книги, мне стало ясно, кто ты. А потом, когда стали переписываться, то не могла удержаться, поняла, что я хочу и мне нужно тебе писать. Не понимаю, как это я раньше не знала о тебе. Нехама"

"Нехамелэ! А я до сих пор не понимаю, что такое бывает. Миша"

"Мишенька! Несколько лет тому назад, когда мусульмане здесь подняли голову, многие стали прятать цицит и кепки носить. Я просила сына, он ездил далеко в опасный район учиться, тоже так сделать. А он мне отрезал – ни за что. Так и сказал: «Когда времена опасные, надо показать, что евреи не боятся». Когда я его ругала, он мне сказал: «Забыла, что ты вытворяла в России? Забыла, как я был единственным ребенком в Вене, а может, и в Европе, который ходил, как еврей? Так что я в Америке еще прятаться буду?!» Нехама"

"Нехамелэ! Хорошего еврея вырастила. Я его люблю. Миша"

"Мишенька! После бессонной ночи – тысячи дел, которые не хочется делать. А хочется сесть и писать тебе глупые письма о чем угодно. Нехама"

"Нехамелэ! Рука дрожит, пишу Нехаме. Миша"