Сад камней

Вот почему так бывает: когда действуешь, то сам себе как-то так объясняешь свои поступки, что они кажутся правильными и нормальными, совершенно логичными, неизбежными, продиктованными разумными причинами и исключительно добрыми чувствами, – а когда начинаешь о них рассказывать!.. Сразу и слова не подберешь, и сам себе кажешься глупым, и понимаешь, что причины твои и чувства, которые для тебя лично были важными и все объясняли, другому покажутся мелочными и смешными… и, чтобы не показаться слушателю мелочным и смешным, ты рассказываешь все не так, как оно было, а все изменяя и приукрашивая, чтобы угодить собеседнику, сделать его своим союзником, доказать ему, а заодно и себе, что ты прав, конечно, прав… и при этом лжешь, и фальшивишь, и сбиваешься, и хочешь верить, что это и есть правда… настоящая-то правда кому понравится?..

Вот как, какими словами объяснить Борису, что да, она пошла за ними, да, решила проследить и если там что не так, то прекратить это безобразие: мать она или нет?! Ты же не хочешь, чтобы твоя дочь с каким-то турком!.. Нет, вот этих слов лучше не произносить, чтобы не нарваться на очередное Борькино нравоучение: расизм, фашизм, прочая фигня… нет, оно все правильно, но если твоя дочь с каким-нибудь негром… Татьяна не верила, что кому-то это может быть безразлично. Лишь бы человек хороший попался, говорите? Это вы потому говорите, что вас лично не коснулось, а если бы ваша дочь…

– Ты за ними пошла, что ли?

– Да, пошла, а что такого?! То сам говоришь, что я ее распустила, а то…

– Тань, я ничего не говорю! Пошла и правильно сделала, она здесь совсем… стыд потеряла, по-моему. Может, ее в Москву отправить, а? И учебный год начинается.

– Да про учебу-то я договорилась. И как ты ее сейчас отправишь? У нас билеты уже…

– А что дальше-то, Тань? Рассказывай, не тяни!

– А что – дальше?! Сам можешь себе представить… вышли они за территорию, оба полуголые… в лес зашли. Недалеко… ну, я наорала на них и разогнала…

– А… они?..

Нет, так мы и не научились говорить на такие темы! Что наши поцелуи в Коломенском – детский лепет! Эти, нынешние, в свои шестнадцать уже до настоящего секса добрались, и все им мало…

– Борь, я не знаю, в этот раз не успели, я ей твержу, чтоб предохранялась хоть! Ведь подцепит тут заразу какую-нибудь, господи!

– Ты поэтому про статью-то спрашивала? Хочешь ее припугнуть, что ли? Так она иностранка, я не знаю, как у них тут закон этот действует…

– Да не в том дело! Просто получается, Борь, что пока я за ними бегала, убийство это произошло. Сейчас Байрам приходил, говорит: меня около того дома видел, представляешь? Типа если я ему не заплачу, он полиции скажет! А я что могу доказать? Я там не была, но из бассейна-то уходила! И обратно бегом бежала, чтоб с Мишкой, не дай бог, ничего не случилось, он же шустрый такой… я, кстати, прибежала: его нет, чуть инфаркт не получила, оказалось, он в туалет бегал… неважно, словом, все меня видели. И что минут десять, а то и все пятнадцать меня не было, тоже. И как мне доказать, что я не туда ходила? Инка-то, может, и подтвердит, а парень этот ее?! Он-то статьи уголовной испугается, скажет, нигде не был, из бассейна не уходил, дружки его подтвердят, Инке кто поверит, правильно? Вот я и не знаю, что мне делать теперь!

– Как – что делать?! Да сейчас же все это полиции рассказать! Пусть его за шантаж… ну, не посадят, конечно, но пусть хоть знают! Ты же мне сама на днях в газете показывала, какая у них тут прекрасная полиция! Если ты промолчишь, он решит, что ты испугалась! А чего тебе пугаться-то? Ну зачем тебе убивать?! Ни мотива, ничего! Ты с ней и знакома-то не была толком! Нет, Тань, надо прямо сейчас… пойдем к нему вместе, к твоему кавказцу, чтобы он всякую ерунду из головы выкинул! И потом – сколько ты бегала, минут десять, говоришь, ну пусть пятнадцать? Так откуда он знает, что ее именно в это время убили, а? Да никто с такой точностью время смерти не определит, ты детективов не читаешь, что ли?!

Ну, мотив-то, положим, Байрам мне придумал. Есть у меня мотив, ничего не поделаешь. А вот время… это да. Фиг они чего докажут, буду стоять на своем… вот только как про Инку в полиции рассказывать? Не хотелось бы, к тому же парень ее ото всего отопрется, это факт!

– Ты за территорию через ворота выходила?

– Конечно… а как же?

– Так тебя тогда мог кто-нибудь видеть… там сторож был, например?

– Да я не видела! Может, сидел в будке своей, кто его знает? Байрам сказал, что Зеки дежурил вроде…

– Вот тебе и свидетель! В общем, так, Тань, ты давай успокойся, и пойдем к черкесу этому.

– Ой, не знаю я…

– Тань, да что тут знать?! Чем быстрее, тем лучше: он ничего придумать не успеет. И потом пусть знает, что ты мне все рассказала, полиции готова рассказать – то есть скрывать и бояться тебе нечего!

Нечего. Правильно. На том и стоять: мне нечего бояться. Мне нечего скрывать. Про незаконную аренду Байрам, скорее всего, и сам промолчит: побоится, тоже ведь соучастник. Да и жене придется признаться, и деньги вернуть… нет, это он меня на испуг брал… или?..