Сад нашей памяти

– Я, наверное, слишком любопытная, – произнесла она. – Везде сую свой нос, как говорила моя мама.

Его губы тронула легкая улыбка. Под стрижеными баками на его лице Либби увидела еле заметные остатки пены для бритья и еле сдержалась, чтобы не протянуть руку и их не вытереть. Будь перед ней Джереми, она непременно бы это сделала. Вместо этого Либби продолжила пить кофе, подумывая о том, не лучше ли ей отправиться сейчас домой и принять холодный, остужающий душ.

В одной из спален донеслись мелкие шажки, вскоре раздался характерный спуск в канализацию. Потом стало слышно, как полилась вода, как закрылся кран. Спустя несколько секунд появился Сэм со взъерошенными волосами и в большой черной футболке с Бэтменом до колен.

– Доброе утро, пап, – сказал он, зевая.

Коултон поставил на стол кружку:

– Привет, дружище.

Сэм снова зевнул, потер глаза, и наконец его взгляд остановился на Либби:

– А что вы тут делаете?

– Пью кофе, – как само собой разумеющееся, объяснила она.

– А-а. – Мальчик прошлепал через комнату и забрался на высокий барный табурет возле Либби. – Это место Джеффа.

– Когда он встанет, я непременно ему освобожу, – уверила его Либби.

– Мне он никогда не разрешает сидеть на его стуле. – Мальчик почесал живот.

Коултон между тем насыпал в глубокую тарелку овсяных хлопьев, налил туда молока и поставил перед Сэмом:

– Давай налегай, парень. А твой брат уже проснулся?

Сэм зачерпнул и понес ко рту полную ложку хлопьев. На стол капнуло молоко.

– Не знаю.

Коултон поглядел на Либби:

– Я сейчас вернусь.

– Не торопись, делай то, что тебе нужно.

Коултон скрылся в коридоре, и вскоре, перекрывая хруст хлопьев изо рта Сэма, из глубины дома стал доноситься его низкий настойчивый голос.

– Вы что, тут ночевали? – спросил Сэм.

Либби поглядела на мальчика, быстро включившись в значение его слов.

– Нет, ночью меня здесь не было. Я спала у себя дома.

Сэм фыркнул и потер ладонью нос.

– Вы папина девушка?

Либби глотнула кофе, чувствуя, как у нее порозовели щеки.

– Нет, мы только познакомились.

– А-а. – Он сунул в рот вторую ложку и внимательно посмотрел на гостью. – Вы знакомая Элайны?

– С ней мы тоже только недавно познакомились. Но мне она очень понравилась.

– А-а.

– И ты мне тоже нравишься, Сэм.

– Но мы же только вчера вечером познакомились, – озадаченно ответил он.

– Иногда это так и происходит.

Послышался звук воды в туалете, и спустя несколько мгновений в комнате появился Коултон с полностью одетым Джеффом. Волосы у мальчика были влажными и причесанными, лишь на затылке топорщился густой темный вихор.

– Она села на твой стул, Джефф, – тут же сообщил ему Сэм.

– Ну и ничего страшного, – сказал Коултон.

Джефф вскинул глаза на отца, словно собирался с этим поспорить. Но тут же, встретив его упреждающий взгляд, произнес:

– Ладно, пожалуйста.

Либби поднялась с места, чувствуя, что вторглась в их обычный утренний порядок.

– Джефф, это очень любезно с твоей стороны, но я уже устала сидеть. Так что занимай-ка свое место. – И, обратившись к Коултону, добавила: – Мне не хотелось нарушать ваш завтрак.

– Нисколько ты не нарушила. В это время суток здесь ничего особенного не происходит. – Коултон заглянул в почти опустевшую тарелку Сэма: – Давай, друг, закругляйся. А потом иди надень ту одежду, что я положил тебе на кровать.

Сэм сунул в рот еще ложку хлопьев и, медленно жуя, поглядел на Либби:

– Пап, она твоя девушка?

– Нет, дружище.

– Мы с Сэмом уже это обсудили, – усмехнулась Либби, – но он, похоже, мне на слово не верит.

– А он вообще никому на слово не верит, – с улыбкой сказал Коултон. – Наверняка он станет или юристом, или полицейским, когда вырастет.

– Мне бы пошел полицейский жетон, – улыбнулся ей Сэм.

– Конечно бы, пошел, – отозвался Коултон.

– А у вас есть парень? – спросил Сэм у Либби.

– Сэм, – осек его Коултон, – это слишком для третьей степени общения.

Джефф скользнул на свой табурет. Когда отец поставил перед ним тоже тарелку с хлопьями, мальчик заметно расслабился и обмяк над завтраком. Коултон между тем вытащил из холодильника два одинаковых коричневых бумажных пакета с ланчем. На каждом аккуратными печатными буквами было написано имя одного из мальчиков.

Когда Либби была ребенком, ее мать часто могла утром проспать, а отец всегда был занят работой. Будучи лучшим педиатром в их краях, он очень мало времени уделял собственной семье. Завтрак у Либби, как правило, состоял из банана или какого-то другого фрукта, после чего ее второпях выпроваживали в школу. На ланч она покупала себе что-нибудь на те деньги, что маме удавалось добыть в кошельке или вообще на дне сумочки. Либби, конечно, никогда не уходила из дома ни с чем – но и никакого заведенного ритуала с этим не было.

– Как у вас организованно, – с уважением сказала Либби.

– На флоте приучили.

– Это хорошо. Отсутствие упорядоченности порой душевно выматывает ребенка.

– Что, знаешь это на собственном опыте?