Сады Луны

Ток неспешно обошёл по кругу место сражения и без особого труда нашёл след. Не все джакатанцы погибли, и судя по нескольким меньшим отпечаткам сапог, их подопечная тоже осталась в живых. Поверх шли следы полудюжины мокасин. След отклонялся от торговой тропы к западу, но по-прежнему вёл на юг.

Ток вернулся, забрался в седло и развернул коня. Он вытащил короткий лук из седельной сумки и натянул тетиву, а затем наложил стрелу. Сразу можно было выкинуть из головы надежду подобраться к баргастам незамеченным. На плоской равнине его увидят задолго до того, как Ток подъедет на расстояние выстрела — а это расстояние стало заметно меньше с того дня, как он лишился глаза. Так что баргасты будут его ждать со своими проклятыми сулицами.[5] Но Ток знал, что у него нет выхода; оставалось надеяться, что он сумеет прихватить с собой к Худу одного или двух дикарей.

Ток снова сплюнул, затем обернул поводья вокруг запястья левой руки и поудобней ухватил лук. Он яростно, до боли почесал широкий, рассекавший лицо багровый шрам, понимая, что невыносимый зуд вернётся буквально тотчас.

— Ну и ладно, — буркнул Ток и решительно пришпорил коня.

Одинокий холм, перед которым стояла адъюнкт Лорн, был явно рукотворным. У основания его окружали почти полностью вросшие в землю камни. Она спросила себя, кто же может лежать под этим курганом, но быстро выбросила из головы дурные предчувствия. Если эти камни размером с те, что она видела вокруг загадочных гробниц Генабариса, этому кургану по меньшей мере несколько тысяч лет. Она обернулась к двум измотанным морпехам, которые тащились позади.

— Примем бой здесь. Ты, с арбалетом, заляжешь на вершине.

Солдат только кивнул и прихрамывая начал подниматься по поросшему травой склону. Оба морпеха, казалось, испытали облегчение от того, что она приказала остановиться, хотя понимали, что смерть настигнет их через считаные минуты.

Лорн посмотрела на второго солдата. Удар сулицы пришёлся ему в левое плечо, и кровь по-прежнему обильно текла по нагрудной пластине. Лорн просто не понимала, как он держится на ногах последний час. Морпех ответил ей взглядом, полным глухой решимости, и ничем не выказал той боли, которую наверняка испытывал.

— Прикрою вас слева, — проговорил он, перехватывая поудобней кривой талвар.[6]

Лорн обнажила меч и посмотрела на север. Она увидела только четверых из шести баргастов: те медленно приближались.

— Нас обходят с фланга, — крикнула она арбалетчику. — Стреляй в левого.

Солдат рядом с ней заворчал.

— Не нужно спасать мою жизнь, — сказал он. — Нам поручили защищать вас, адъюнкт…

— Молчи, — приказала Лорн. — Чем дольше ты продержишься, тем лучше меня защитишь.

Солдат снова заворчал.

Четверо баргастов теперь остановились и держались ровно за пределами досягаемости выстрела. Двое по-прежнему сжимали сулицы; остальные — короткие топорики. Потом справа от Лорн раздался крик, и, молниеносно обернувшись, она увидела острие летящей сулицы, а за ней — лицо баргаста.

Лорн резко присела и широким взмахом вскинула меч над головой. Клинок встретился с древком сулицы, и адъюнкт повернулась на месте, отводя удар. Сулица скользнула в сторону и вонзилась в землю справа от Лорн.

За спиной адъюнкт услышала щелчок спущенного арбалета. Разворачиваясь к четырём баргастам, которые теперь тоже бросились в атаку, она услышала крик боли с другой стороны кургана. Солдат рядом, казалось, позабыл о ранах, он крепко сжал талвар обеими руками и пошире расставил ноги.

— Внимание, адъюнкт, — сказал он.

Баргаст справа взвыл, Лорн оглянулась и увидела, что от удара арбалетной стрелы его развернуло на месте.

Четверо воинов были от них уже на расстоянии футов тридцати, не больше. Двое метнули свои сулицы. Лорн не шелохнулась, она сразу поняла, что оружие пролетит мимо. Солдат рядом метнулся влево, но недостаточно быстро, чтобы увернуться, так что лезвие вонзилось ему в правое бедро. Острие прошило ногу морпеха и глубоко ушло в землю. Солдат оказался буквально прибит к склону холма, но только тихо охнул, отбивая мечом топор, нацеленный ему в голову.

В это время Лорн уже сошлась в бою с одним из баргастов. Топор у него был коротким, и адъюнкт воспользовалась преимуществом — сделала выпад прежде, чем воин вошёл в ближний бой. Баргаст вскинул окованную медью рукоять, чтобы парировать удар, но Лорн уже повернула кисть и закончила финт, нырнув под топор. Её клинок, разрезав кожаные доспехи, словно тонкую ткань, вошёл в грудь противника.

Выпад дорого ей стоил: меч едва не вырвался из рук, когда дикарь повалился на спину. Лорн потеряла равновесие и зашаталась, ожидая сокрушительного удара топором. Но удара не было. Восстанавливая равновесие, адъюнкт повернулась и увидела, что арбалетчик, размахивая талваром, напал на второго баргаста. Лорн бросила взгляд на другого солдата.