Сага о продажных мертвецах (СИ)

   Перемещаться по руслу черной реки еще и страшно, и тоскливо. Арни Ловкачу казалось, что вот так они идут уже много дней, может быть даже - недель, без сна и отдыха, хотя на самом деле прошло, наверное, не больше четверти часа.

   Из подземного зала, где река делала передышку, она устремлялась в темный и низкий тоннель, потолок которого был к тому же покрыт каменными выступами и выростами, и приходилось все время следить, чтобы не удариться о них головой. Это утомляло еще больше.

  -- А вдруг здесь водятся водяные драконы? - произнес Рагнар с суеверным ужасом.

  -- Если есть драконы, есть и сокровища, - мрачно пошутил Ловкач и, заметив отвращение на лице товарища, захохотал.

   Сзади топали мертвецы Сигурда, бренча своими цепями. Сзади их решили пустить, потому что Арни рассудил: если кому и показывать тыл, то уж лучше знакомым мертвецам, нежели сомнительным незнакомым и странному мертвяку в лодке, которому Арни имел все основания не доверять.

   Ловкач сказал про мертвеца, что вязал узлы:

  -- Тому, кто вяжет, недалеко и до шитья. Это чисто женское занятие. А бабам, как я уже говорил, доверять нельзя.

   Известно, что для поднятия собственного боевого духа надо в первую голову принизить неприятеля. Но Арни все равно чувствовал себя не в своей тарелке.

   Поэтому новые умертвия и лодочник шли и плыли следом за мертвецами Сигурда, отделенные от предводителей шествия и скрытые от глаз темнотой.

   Что еще хуже, уровень воды в реке начал повышаться. Заметили это не сразу. Первым заметил тревожное обстоятельство Ловкач, который был небольшого роста. Он обратил внимание на то, что идти вперед становится все труднее. Он стиснул зубы, списав это затруднение на усталость. Однако, когда вскоре вода захлюпала у него под мышками, Ловкач озаботился всерьез.

  -- Слышишь, Рагни, - сказал он, - мы погружаемся.

   Рассекающий волну подобно груженому кнарру Длинноухий остановился.

   Он посмотрел на Арни, стоящего в реке по грудь.

  -- А не зря хофдинг пригнал лодку, - проговорил Ловкач.

  -- Мы должны опередить воду, - глухим голосом, но довольно решительно сказал Длинноухий.

  -- Это как?

  -- Мы должны выйти куда-нибудь, прежде, чем вода накроет нас с головой.

   Теперь пошло соревнование с водой. Побежденной вода быть не желала. Она прибывала на ладонь на каждые сто локтей пройденнего расстояния.

   Когда Арни почувствовал, что у него начинает мокнуть борода, он сказал:

  -- Стой.

   Тяжело дышащий Рагнар встал. Казалось, что во влажном темном тоннеле воздуха становится все меньше, как будто река тоже была живым существом, проснулась и сожрала его весь.

  -- Ну?

   Арни, порядочно посеревший лицом, сощурился.

  -- Держи, - сказал он, протягивая Рагнару факел.

   Затем он прошел несколько саженей вперед, оставляя у себя за спиной мешающий смотреть вперед источник света.

   Арни долго и сосредоточенно вглядывался в хлюпающую, бормочущую, причмокивающую черными влажными губами неизвестность впереди.

  -- Да что ты там сможешь... - начал было Длинноухий, но Ловкач вдруг выбросил руку требовательным жестом.

  -- Что? - скорее подумал, чем произнес Рагнар. Потребностей особо секретничать, конечно, не было, вечно этот непоседливый Ловкач что-то придумывает, но все же...

   Ловкач обернулся.

  -- Погаси огонь, - очень тихо потребовал он. - Погаси, потом зажжем.

   Длинноухий удивился. Но огонь все же погасил, предварительно проверив огниво и накрыв сначала один, а затем второй факел влажной тканью плаща.

   Все погрузилось во тьму (если не считать еле заметно тлеющих мертвецких очей).

  -- Иди сюда, - замогильным голосом прошептал Ловкач.

   Рагнар послушался. Идти в темноте было непривычно. Мир сразу как бы сжался в точку и одновременно расширился до невообразимых размеров, и в этой бесконечности плавал потомок ярлов, один-одинешенек, как пуп изначального великана, из тела которого боги потом сотворили мир. Мгновенье Рагнару казалось, что он падает в пустоту. Это было так страшно, что он зажмурился. От этого ничего не изменилось: под веками была все та же пустота и темнота.

  -- Ух! - сказал потомок Лесной Собаки.

   Но в эту секунду кто-то потянул его за рукав. Пустота отпустила Длинноухого. Он почувствовал, как чьи-то пальцы лезут ему в волосы, тянут за мочку. Он встряхнулся.

  -- Да стой ты! - неожиданным басом проговорил Арни. Затем зашептал Рагнару в ухо:

  -- Дай глазам привыкнуть к темноте.

   И он руками взял голову потомка Собаки и твердо направил ее в нужном направлении.

   Рагнар открыл глаза.

   Сначала, конечно, он ничего не увидел. Тогда Рагнар несколько раз моргнул: от страстного желания света из глаз его неожиданно для него самого покатились слезы.

   Но постепенно глаза его привыкли. Он стал смотреть. И тогда он увидел то, что, кажется, еще раньше него рассмотрел Арни Ловкач.

   Какие-то неясные сполохи. Впереди по тоннелю двигались и исчезали бледные, но все же несомненные вспышки желтого света.

   У потомка ярлов борода встала дыбом. Его вторая, тщательно скрываемая от посторонних поэтическая натура мигом представила себе Хель и невероятные глаза чудовищного волка, пожирающего солнце.

  -- Спокойно, Рагни, - сказал Ловкач. - Слушай.

   Рагнар прислушался.