Сага об Ингваре Путешественнике. Текст, перевод, комментарий

³⁴…по возрасту почти ровесником Ингвара. – Сага не вполне точна в деталях. Если верить ей, Ингвар, умерший в 1041 г. в возрасте 25 лет, должен был родиться в 1016 г. В это время Анунд-Якоб был уже взрослым человеком, который вскоре – в 1020 или 1022 г. – вступил на престол. М. Ларссон полагает, что в саге речь идет о другом Энунде/Анунде, внуке Олава от его сына Эймунда, родившемся от наложницы, который и был приблизительно одного возраста с Ингваром (Larsson 1990а. P. 29–30).

В саге, таким образом, могла быть контаминирована информация о двух Анундах – Анунде-Якобе, сыне Олава Шведского, и Анунде, сына Эймунда Олавссона.

³⁵Вот отплывают Ингвар и Энунд с большим почетом от конунга Олава и плывут теперь к Эймунду. – Согласно Н. Брокману, Ингвар возвращается домой от Олава Шведского вместе с Энундом в 1026 г. (Brocman 1762. Bls. 8).

³⁶Вот подъезжают они к залу, и хотел Энунд спешиться, но Ингвар повелел ехать в зал верхом […] Знай теперь, что потому я и въехал верхом в твой зал. – Въезд Ингвара и Энунда верхом в дом конунга можно было бы расценить как озорную проделку юношества, если бы не сообщение арабского автора Ибн Фадлана. Проехавший в 921–922 гг. от Багдада до Волжской Булгарии в составе посольства халифа ал-Муктадира, Ибн Фадлан описал в своей «Записке» некоторые обычаи малика (правителя) русов, в числе которых отметил и следующий: «Когда он (правитель русов. – Г. Г.) захочет сесть на коня, ему подводят коня к престолу; когда он захочет сойти с коня, его лошадь подводят так, чтобы он сошел на престол» (Перевод В. В. Бартольда: Бартольд 1963. С. 843. Несколько иначе переводит данный фрагмент А. П. Ковалевский: «…если он захочет поехать верхом, то он подведет свою лошадь к ложу таким образом, что сядет на нее верхом с него, а если [он захочет] сойти [с лошади], то он подведет свою лошадь настолько [близко], чтобы сойти со своей лошади на него». – Ковалевский А. П. 1956. С. 146). Не всеми исследователями рассказ арабского путешественника об обычаях при дворе правителя русов воспринимается как достоверный, поскольку он основан на услышанных им рассказах, а не на том, что он видел собственными глазами. Все же тот факт, что описание «двора» правителя русов в данном сочинении существенно отличается от описания «двора» правителя Хазарии, позволил исследователям считать, что и в этой части сочинение Ибн Фадлана заслуживает доверия (см., например: Franklin, Shepard 1996. P. 45–46).

Итак, согласно Ибн Фадлану, в X в. в Скандинавии существовал обычай, позволявший правителю, который намеревался куда-либо отправиться, велеть ввести коня в зал; аналогично, когда он возвращался домой, он на коне подъезжал к своему ложу или сидению (названному «престолом» в переводе В. В. Бартольда) и лишь тогда спешивался. Очевидно, такой обычай правителя русов показался Ибн Фадлану необычным, если он решил упомянуть о нем в своих заметках.

Включенный в сагу эпизод появления Ингвара и Энунда верхом перед Эймундом, которое, согласно внутренней хронологии сюжета, могло происходить в начале XI в., как кажется, подтверждает, что подобная практика действительно существовала у скандинавов. Судя по тексту саги, въехать в зал на коне дозволялось не только самому конунгу, но также и наиболее высокопоставленным или желанным гостям хозяина. Неясно, сохранялся ли такой обычай в конце XII – XIII в. либо известия о нем дошли до этого времени лишь в устной передаче.

³⁷Тогда дает Эймунд Энунду того сокола, у которого перья отливали золотом… – Подарок, посланный Эймундом конунгу Олаву Шведскому, – «сокол, у которого перья отливали золотом», – принадлежит к числу тех товаров, которые поставлялись из регионов Арктической зоны в континентальную Европу и даже далее, в страны Ближнего Востока и Азии. Окраска этих птиц обычно варьировалась от серой до коричневой, но нередко встречались и чисто белые соколы, казавшиеся золотистыми в лучах яркого солнца и ценившиеся особенно высоко. Очевидно, эта их разновидность и имеется в виду в саге. Есть свидетельства того, что в Средневековье именно белых птиц традиционно предпочитали дарить и получать в подарок представители высшей знати.

Местом постоянного гнездования таких соколов была Гренландия. Этот отдаленный остров, однако, был поздно заселен, и к тому же скандинавское поселение просуществовало там очень недолгое время; очевидно, что поставлялись соколы из районов, находившихся на пути их весенних и осенних миграций. Местом, где отлавливались белые птицы, традиционно считалась Исландия, хотя есть упоминания о том, что их также привозили из Норвегии и Швеции. Подробно см.: Vaughan 1982. P. 331–332.

В настоящее время Орден Сокола – высшая государственная награда Исландии.