Сага об Ингваре Путешественнике. Текст, перевод, комментарий

В историографии изучения саги, как было показано в специальном разделе Введения (см. с. 158–174), «большая река» обычно отождествлялась с Волгой или Днепром. Однако мнение каждого исследователя по данному вопросу формировалось отнюдь не под влиянием естественно-географического фактора, а на основе информации, содержащейся в источниках (главным образом дополнительных по отношению к свидетельствам саги), на которые он опирался. Ученые, строившие свои выводы на сообщениях рунических надписей, обращали особое внимание на упоминания в них Серкланда – топонима, не имеющего однозначного толкования в древнескандинавских источниках. Из текстов, созданных в разное время, вычитывается различная локализация этого хоронима: «страна сарацин» в более ранних памятниках, неопределенный регион Восточной Европы – в более поздних (см. Metzenthin 1941. S. 94–95; Мельникова 1977. С. 206–207; Мельникова 1986. С. 216; Мельникова 2001а. С. 56, 75–77). Соотнесение Серкланда с юго-востоком Европы и Закавказьем привело к отождествлению безымянной реки из «Саги об Ингваре» с Волгой. Другие исследователи идентифицировали описанные в саге пороги как днепровские, а саму «большую реку» – как Днепр. Особое мнение относительно локализации «большой реки», текущей «с востока», принадлежит М. Ларссону. Вводя сюжет саги в закавказский контекст, автор, естественно, ищет нужную ему реку в этом регионе. Он сосредоточивается на упоминании о течении реки «с востока» и приходит к заключению, что лучше всего подходит под описание саги Риони, крупнейшая из рек на восточном берегу Черного моря (Larsson 1990b. S. 44). При этом он оставляет без внимания указание в тексте произведения на то, что река, по которой поплыл Ингвар, протекала по Гардарики/Древней Руси, а Кавказ, согласно традиционному пониманию топонима Гардарики в древнескандинавских памятниках, никогда сюда не относился.

Особую роль в формировании мнения исследователей сыграл и собственно исторический фактор. Волжское и днепровское направления контактов скандинавов в Восточной Европе были на определенном отрезке времени одинаково важны. Однако 40-е гг. XI в. были тем временем, когда в связи с прекращением чеканки серебра на Востоке существенно понизилась роль Волжского пути как магистрали, связывавшей длительное время Скандинавию с поставлявшими серебро регионами. В то же время возможность службы в гвардии византийских императоров повысила значение Днепровского пути для скандинавов, желавших приобрести богатство благодаря своей воинской доблести. По нему шли паломники в Византию и далее, в Святую землю. Перемена статуса водных путей Восточной Европы, пришлась как раз на то время, когда, согласно саге, Ингвар совершил свой поход по реке. Невозможно определить с точностью до года конкретное время, когда скандинавы осознали изменения, произошедшие в экономико-политической обстановке в Восточной Европе. Однако логично предположить, что к концу XII в., когда была написана *Vita Yngvari, реальная информация уже должна была достигнуть Исландии вместе с рассказами о службе норманнов в Византии.