Сайт нашего города

Вот и она, красавица – «вестовая» пушка. Тут до меня доходит, что сейчас из неё будут стрелять, так близко от меня! А я ведь очень чувствительно отношусь к громким звукам. А тут сейчас пальнут, так пальнут, от всей души! И чего меня сюда понесло? Часто здесь бываю, но никак не могу привыкнуть к выстрелу. Надо срочно бежать отсюда подальше! Но даже если бежать с очень приличной скоростью, то звук выстрела всё равно настигнет. Его слышно в районе Гостиного Двора, правда совсем тихо, а вот на Марсовом поле – очень даже прилично. Не добежать мне ни до поля, ни до двора. А если опросить, чтобы пока не стреляли? Вот я убегу, и палите себе, сколько хотите…

Нет, вряд ли это возможно, поэтому остаётся только одно: стоически пережить такое потрясение. Я нервно смотрю на часы и хочу, чтобы всё скорее случилось. Так чувствует себя человек, который до смерти боится уколов, а ему надо сделать прививку. Сидит в очереди и мучительно ждёт казни.

Из будочки выходит человек в форме и начинает копошиться у пушки. Дети кричат снизу, имитируя сигналы точного времени: «Пик-пик-пик…», публика несколько волнуется. Мужчины, которые служили в армии, спокойны.

Вдруг земля покачнулась под ногами, и пушка выплюнула из себя яркое пламя. «Уф, свершилось!» – приблизительно так можно описать выражение лиц вокруг. Кто-то зааплодировал артиллеристу, кто-то из иностранцев прокричал с грассированием «Браво!», а из наших – просто «Ура-а-а!». И сразу в народе появилось какое-то единение: незнакомые люди друг другу улыбаются, и чуть ли не поздравляют друг друга с тем, что в Городе наступил ещё один полдень. Какой-то старик даже слёзы утирает клетчатым платочком. Вот скажите, разве есть такой полдень где-нибудь ещё?

– Оху…ть, так клёво! – раздаётся у меня за спиной знакомый голос. – Толян, ты поглянь сколько золота! И ведь не какой-нибудь паршивой пятьдесят восьмой пробы.

Я оборачиваюсь и вижу Анжелочку с Толяном. Как тесен мир!

– Толян, я хочу в этой церкви венчаться. Такая пиз…ая церквушка! – ликует Анжелочка. – И чтобы вот так пушка стреляла, когда мы будем выходить оттуда. И чтобы ковёр был, а я в платье от Кардана…

– От Кардена, дура. Не венчают в этой церкви никого, сколько тебе говорить, задница. Тут это, место захоронения этих, ну как их, королей каких-то, – начинает объяснять Толян.

– Ты опять за своё! Я же не говорю, что короли должны присутствовать, – недоумевает Анжелочка. – Пусть лежат себе спокойно, кто их трогает-то! Вот Вадик давно бы…

– Да ты заманала меня уже со своим Вадиком говённым! Он давно на дне рыб кормит, а я тут с тобой вожусь, как последний лох!

– Да пошёл ты в п…ду!

– Девушка, прекратите материться, – не выдерживает женщина средних лет из большой группы экскурсантов. – Что ни слово, то мат. Ну сколько можно?

– Чё-о-о?! Ты на кого пасть раззявила, сявка?! Толян, ты поглянь на это быдло! – заревела густым басом Анжелочка. – Понаехали откуда-то из диких лесов и ещё воняют чего-то. Толян, закатай этой кошёлке старой в лобешник!

– Да не бзди ты! Это какие-то передовики производства наскребли денег, чтобы сюда вскарабкаться. Не обращай ты внимания на отстой всякий, будь выше – у нас другой уровень! А у этой дерёвни больше никакой радости в жизни, как на колхозном автобусе по достопримечательным местам областного центра трястись.

– Ха-ха-ха! – Анжелочка смачно хохочет, засверкав золотым шариком пирсинга на розовом языке и показав группе экскурсантов выпрямленный средний палец. – Ну и быдло!

– Ну и нравы! – качает головой женщина.

– Хорошшша! – облизнулся пожилой мужчина из этой же группы на Анжелочку.

– А этот кобель старый уже хвостом завилял, – презрительно скосилась на него женщина. – Его жену «поливают», а он слюни пускает на какую-то шмару.

– Ну, что такого-то? – пугается мужчина словно бы сам себя. – Просто сказал, что… красивая девушка.

– Ага, девушка, после десятого аборта, – вступила в разговор бойкая старуха из экскурсантов и покачала головой в адрес Анжелочки. – Бедная ты, бедная…

– Чего это она – и вдруг бедная?

– Да все эти Толяны да Вадики её как хотят, так и пользуют. Поимеют, да в другие руки отдадут.

Довольные экскурсанты засмеялись со счётом 1:1, и даже Толян одобряюще ухмыльнулся. Разъярённая Анжелочка бросилась было на передовиков производства с когтями, но тут куранты на колокольне начинают выбивать гимн Российской империи.

– Ой, как пиз…то! – ликует Анжелочка. – Толян, я такую же мелодию хочу в мобилку.

– А чё это за мелодия? Слышь ты, дед, чё это за тренькалка? – наводит справки Толян у старика с клетчатым носовым платком.

– Сие есть гимн Российской империи! – торжественно отвечает он.

– Какой гимн? Какой Российской империи? Ты чё, за тормоза меня держишь? Это чё, «Союз нерушимый республик свободных», что ли? – пытается понять Толян, на чём его «разводят».

– Да что Вы, молодой человек! – встревожился старик. – Это гимн композитора Львова на стихи Жуковского «Молитва русского народа». Вот послушайте: «Бо-о-оже, царя храни! Си-и-ильный, держа-а-авный, царствуй на сла-а-аву, на сла-а-аву-у-у нам».

– Ладно, дед, завязывай с пением.