Сахарная пудра была горька, как её счастливая жизнь (СИ)

Но не раз, лёжа ночью в постели после тяжелого дня, когда вся посуда перемыта, ковры пропылесосены, уроки проверены и школьная форма дочки наглажена до люрекса, она представляла, как на талии затягивается атласный ремень запашного платья алого цвета, где-то рядом ждут своего часа чёрные, глубокого бриллиантового цвета лодочки, а на губах в тандеме с теми самыми сияющими тенями на глазах, подведенных чёрной линией, вульгарит счастьем вишневая помада текстуры «a-la velveteen»; тогда и светлые волосы, завитые в нежные локоны придётся на один лишь вечер распустить, позволяя плечам ощутить на себе ту самую тяжесть, которой так давно не было. Несомненно, к ней,к такой невероятной никто бы не смог остаться равнодушным, не раз это проверялось, когда цифры в паспорте отделяли от сегодняшнего дня меньшее количество лет, но годы превратили ее, нет, не внешне, а в глубоко внутренне закомплексованную в себе женщину, которая каждый день с опаской смотрела на юбки карандаши, которые на несколько размеров увеличились, что, кроме неё, совсем никто не замечал.

И вот, как не крути, годы вспять повернуть нельзя, но комплексов в 45 добавилось ещё больше : и эти первые морщинки, и отчасти обвисшая грудь, и приближающийся климакс - все это с каждым днём больше отдаляло друг от друга двух Марин. Первую - которую знали все, которая всегда знает выход из любой проблемы, уверенна в себе, отчасти высокомерна и рассудительна, не по годам прекрасна и роскошна, привлекательна и сногсшибательна. Вторая же - та, которую каждый день она в себе борола. Любящая спокойствие, вечера на кухне в одиночестве и свою верную мечту о счастье, но здравый смысл тоже был против неё. Она смотрела честно в глаза самой себе: возраст, неудержимая ничем старость и упущенное время - все перекрывало ее пути к цели. Все, кроме на глазах ставшей взрослой дочки, которая, прежде всего, научилась от мамы самому главному - искренне любить. Любить жизнь, работу, саму себя, детей и окружающих ее людей.

Только вот маленькая Соня начала становиться такой взрослой совсем давно. Ещё в те четыре годика в один из первых дней нового две тысячи шестого года она заметила, как мама смотрит на только что пришедшего в гости морозного дядю; на то, как улыбается, когда он совсем мельком отворачивается: все это показалось тогда ещё маленькой девчушке очень подозрительным. А подтвердилось это все, когда уже при свете ночника, подняв повыше край пледа, который укрывал разноцветную пижаму с елками, мама не отправилась спать в свою постель, а куда-то вышла из комнаты. Тут, конечно, маленькая Роза Сябитова все взяла в свои руки: на небольшом отрывке бумажного листа, аккуратным почерком за пару минут вывела пару тройку предложений, упрятав это под одеяло мамочки прямо на подушку, после чего двинулась в свою постельку, услышав недалёко шаги.

«Морина эта я. Ни хачу штобы ты плакала. Я тибя люплю.Алек.»

Конечно, в ту ночь девушка уснула с тёплой улыбкой при виде такой «правдивой» записки, но вот счастью маленькой девочки тогда придела не было точно. Только вот поводов больше так радовать маму не находилось. Тот самый дядя больше не появлялся дома, а мама почти всегда , как на зло , засыпала рядом. Потом же, как в архиве историй болезни, за истечением срока давности эта история наглухо стерлась из памяти девочки, заполняя ее новыми познаниями о большом мире. Сначала,в тот период, когда девочка очень полюбила в шесть лет мультик «Спанч-Боб» в ее голове поселилась святая Вера в то, что ее Папа охраняет жизнь тех, кто проживает на дне океана, а потому и дома совсем не бывает. Видел бы кто, с какой она гордостью рассказывала это в школе одноклассникам… Потом первая несчастная любовь и задирки тех самых одноклассников на счёт лишнего веса, которого у неё совсем не было. Но глупое сознание, частые дежурства мамы и податливая психика-все это сыграло с девочкой в злую шутку, доведя некогда хорошенькую девчушку с розовыми щечками до преданорексии в 11 лет. И тут надо отдать маме должное:вдолбить в голову такому самоуверенному созданию, как ее дочь, что секрет счастья совсем не кроется в числе на весах, было тяжело, но помогло обоим осознать свои ошибки.