Сакральные древности Крыма. Мифы, легенды, символы, имена и их отражение в искусстве

Самое удивительное — как в сказания о подвигах и приключениях рыцарей, даже в промежутках между битвами задирающих друг друга, лишь бы померяться силой, вливается некая романтическая струя, стремление к идеалу, придающие смысл юной варварской энергии раннесредневековых европейских народов. Откуда она? Во всяком случае, романы в стихах и прозе, посвященные «рыцарям короля Артура», становятся кельтской основой, по которой вышит замысловатый узор мотива поисков и обретения Святого Грааля. Во имя его совершают свои подвиги благородные рыцари. Его символически изображали самые разные вещи: кубок и чаша, ларец, драгоценный сияющий камень. Увидеть его дано не каждому; надо стать достойным этой высшей награды — созерцания Грааля.

Сами авторы этих поэм в стихах и прозе отмечали, что Грааль отнюдь не плод поэтического вдохновения, не досужий вымысел — о нем поведали некие мудрые люди, владевшие древними рукописями. Это лучшее свидетельство преемственности с Изначальной традицией, избиравшей в годину «помрачений» свои способы уцелеть — в народных преданиях, легендах, сказках, — в ожидании лучших времен и появления людей, созревших до понимания их символического смысла. Что касается личностей, сохранявших древнее предание и передавших его для обнародования в подходящей своему времени форме, то они, как правило, предпочитали оставаться неизвестными. К ним в полной мере могут быть отнесены слова Рене Генона, сказанные им по поводу «истинных братьев Розы и Креста» (к слову, обновивших традицию после крестового похода против альбигойцев и разгрома ордена тамплиеров — основных носителей предания о Св. Граале), которых он отличал от розенкрейцеров — членов многочисленных организаций масонского толка, претендовавших на ту или иную степень близости с «невидимыми учителями». Смысл этого отличия в том, что «братьев Розы и Креста» объединяет достигнутый ими высокий уровень посвящения, благодаря которому они без труда узнают друг друга, тогда как розенкрейцеры довольствуются формальными рамками организации, что влечет за собой членские взносы, неизбежный административный аппарат и т. п., но, разумеется, не гарантирует им достижений в инициатической сфере. Напротив, «истинные братья Розы и Креста», подчеркивает французский мыслитель, не стремившиеся ни к известности, ни к созданию каких-либо организационных форм, «не могли оставить какого-либо видимого следа в светской истории… Что касается лиц, чьи имена известны, — в частности, авторов тех или иных сочинений, — которых обыкновенно называют братьями Розы и Креста, то наиболее вероятно, что в большинстве случаев они более или менее непосредственно подвергались воздействию или инспирации со стороны братьев Розы и Креста»^[174].

Основные мотивы этого сказания развертываются один за другим в произведениях трех прославленных поэтов Средневековья. Именно они послужат основой для последующих переложений в стихах и прозе.

Около 1180 года признанный мастер рыцарского эпоса Кретьен де Труа создает «Персеваль, или повесть о Граале» (Perceval ou le Conte del Graal), которую сам называет «лучшей историей, когда-либо рассказанной при королевском дворе». Она написана по поручению графа Филиппа Фландрского, который дал Кретьену для написания романа некую книгу. Грааль — это сосуд, однако он не наполнен священной кровью; в нем находится лишь чудесная облатка, которой подкрепляет свои силы отец «короля-рыболова», хранитель Грааля.

Лет через десять (с 1991 по 1201 гг.), появляется вторая книга — «Роман о Граале. Иосиф Аримафейский. Мерлин. Персеваль» (Roman du Graal. Joseph d'Arimathie. Merlin. Perceval), оставшаяся неоконченной. Ее автор Робер де Борон обращается к истории происхождения священного сосуда. «Король-рыболов» оказывается родственником Иосифа Аримафейского, и здесь-то рассказывается, что чаша эта служила апостолам во время Тайной вечери и что она была наполнена кровью распятого Иисуса Христа и сохранена Иосифом Аримафейским. На новой родине Иосиф изготовил стол, посвятив его Граалю. За столом собиралось 12 человек и одно место было оставлено пустым. Оно называлось «погибельное сидение», в знак того, что никто не мог его занять без опасности для себя, кроме того, кому оно предназначалось.

В начале XIII века Вольфрам фон Эшенбах создает роман «Парцифаль» (Parzival) как продолжение обоих вышеназванных произведений и одновременно их «исправление» под руководством некоего Киота (возможно, Гийо), который нашел в Толедо первоисточник сказания. Написанный по-арабски в давние времена язычником-звездочетом. Звали его Флегетан, род свой он вел от Соломона. Вообще родословная служителей Грааля (Галахад представлен в ней как потомок рода царя Давида) прямо указывает на происхождение легенды с Востока, из Палестины, Александрии. В первые века нашей эры здесь было средоточие гностицизма, неоплатонизма, герметизма.