Читаем Саквояжники (CARPETBAGGERS) полностью

She could see him shiver under the onslaught of the pain.Она видела, как его трясет от боли.
After a few minutes, he spoke without opening his eyes.Через несколько минут он заговорил, не открывая глаз.
"You know, Jennie," he whispered, "I thought the sweetest agony I'd ever know was coming. But going's got it beat a million miles."- Ты знаешь, Дженни, я думаю, что наступает та самая сладкая агония, которой я еще не испытывал.
He opened his eyes and looked at her.Он открыл глаза и посмотрел на нее.
The terror was gone from them and a deep, wise calm had taken its place.Страх исчез из его глаз, уступив место глубокому мудрому спокойствию.
He smiled slowly.Он слабо улыбнулся.
"All right, Jennie," he whispered, looking into her eyes. "Now!"- Все хорошо, Дженни, - прошептал он, глядя ей прямо в глаза. - Пора.
Her eyes still fastened to his, she reached behind her for a syrette.Не отрывая глаз от его лица, Дженни взяла со столика ампулу.
Automatically she found the sunken vein and squeezed the syrette dry.Автоматически нащупала вену и сделала укол.
She picked up another. He smiled again as he saw it in her hand.Чарли снова улыбнулся, когда увидел в ее руке следующую ампулу.
"Thanks, Jennie," he whispered.- Спасибо, Дженни, - прошептал он.
She bent forward and kissed the pale, damp forehead.Дженни нагнулась и поцеловала его бледный, влажный лоб.
"Good-by, Charlie."- До свидания, Чарли.
He leaned back against the pillow and closed his eyes as she plunged the second syrette into his arm.Он откинулся на подушку и закрыл глаза, Дженни ввела ему вторую ампулу.
Soon there were six empty syrettes lying on the cover of the bed beside him.Вскоре на покрывале лежало уже шесть пустых ампул.
She sat there very quietly, her fingers on his pulse, as the beat grew fainter and fainter.Она сидела на краю кровати и щупала пульс, который становился все слабее и слабее.
At last, it stopped completely.Наконец он исчез.
She stared down at him for a moment, then pressed down the lids over his eyes and drew the cover over his face.Дженни некоторое время смотрела на Стандхерста, потом закрыла ему веки и натянула на лицо простыню.
She got to her feet, putting the syrettes into her uniform pocket as she wearily crossed the room and picked up the telephone.Она поднялась, спрятала в карман халата пустые ампулы и медленно подошла к телефону.
The butler met her in the hallway as she was going to her room. He had an envelope in his hand.Когда она шла в свою комнату, в вестибюле ее остановил дворецкий, в руке он держал конверт.
"Mr. Standhurst asked me to give this to you, Miss Denton.- Мистер Стандхерст просил передать вам это, мисс Дентон.
He gave it to me before you came on duty this morning."Он вручил мне его перед вашим дежурством сегодня утром.
"Thank you, Judson."- Спасибо, Джадсон.
Перейти на страницу:

Все книги серии Голливудская трилогия

Саквояжники (CARPETBAGGERS)
Саквояжники (CARPETBAGGERS)

«...А вслед за армией северян пришла другая армия. Эти люди приходили сотнями, хотя каждый их них путешествовал в одиночку. Приходили пешком, приезжали на мулах, верхом на лошадях, в скрипучих фургонах и красивых фаэтонах. Люди были самые разные по виду и национальности. Они носили темные костюмы, обычно покрытые дорожной пылью, широкополые шляпы, защищавшие их белые лица от жаркого, чужого солнца. За спинами у них через седла или на крышах фургонов обязательно были приторочены разноцветные сумки, сшитые из потрепанных, изодранных лоскутков покрывал, в которых помещались их пожитки. От этих сумок и пришло к ним название "саквояжники". И они брели по пыльным дорогам и улицам измученного Юга, плотно сжав рты, рыская повсюду глазами, оценивая и подсчитывая стоимость имущества, брошенного и погибшего в огне войны. Но не все из них были негодяями, так как вообще не все люди негодяи. Некоторые из них даже научились любить землю, которую они пришли грабить, осели на ней и превратились в уважаемых граждан...»

Гарольд Роббинс

Классическая проза ХX века

Похожие книги

Дублинцы
Дублинцы

Джеймс Джойс – великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. В историю мировой литературы он вошел как автор романа «Улисс», ставшего одной из величайших книг за всю историю литературы. В настоящем томе представлена вся проза писателя, предшествующая этому великому роману, в лучших на сегодняшний день переводах: сборник рассказов «Дублинцы», роман «Портрет художника в юности», а также так называемая «виртуальная» проза Джойса, ранние пробы пера будущего гения, не опубликованные при жизни произведения, таящие в себе семена грядущих шедевров. Книга станет прекрасным подарком для всех ценителей творчества Джеймса Джойса.

Джеймс Джойс

Классическая проза ХX века
Переизбранное
Переизбранное

Юз Алешковский (1929–2022) – русский писатель и поэт, автор популярных «лагерных» песен, которые не исполнялись на советской эстраде, тем не менее обрели известность в народе, их горячо любили и пели, даже не зная имени автора. Перу Алешковского принадлежат также такие произведения, как «Николай Николаевич», «Кенгуру», «Маскировка» и др., которые тоже снискали народную любовь, хотя на родине писателя большая часть их была издана лишь годы спустя после создания. По словам Иосифа Бродского, в лице Алешковского мы имеем дело с уникальным типом писателя «как инструмента языка», в русской литературе таких примеров немного: Николай Гоголь, Андрей Платонов, Михаил Зощенко… «Сентиментальная насыщенность доведена в нем до пределов издевательских, вымысел – до фантасмагорических», писал Бродский, это «подлинный орфик: поэт, полностью подчинивший себя языку и получивший от его щедрот в награду дар откровения и гомерического хохота».

Юз Алешковский

Классическая проза ХX века
Соглядатай
Соглядатай

Написанный в Берлине «Соглядатай» (1930) – одно из самых загадочных и остроумных русских произведений Владимира Набокова, в котором проявились все основные оригинальные черты зрелого стиля писателя. По одной из возможных трактовок, болезненно-самолюбивый герой этого метафизического детектива, оказавшись вне привычного круга вещей и обстоятельств, начинает воспринимать действительность и собственное «я» сквозь призму потустороннего опыта. Реальность больше не кажется незыблемой, возможно потому, что «все, что за смертью, есть в лучшем случае фальсификация, – как говорит герой набоковского рассказа "Terra Incognita", – наспех склеенное подобие жизни, меблированные комнаты небытия».Отобранные Набоковым двенадцать рассказов были написаны в 1930–1935 гг., они расположены в том порядке, который определил автор, исходя из соображений их внутренних связей и тематической или стилистической близости к «Соглядатаю».Настоящее издание воспроизводит состав авторского сборника, изданного в Париже в 1938 г.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века
Шкура
Шкура

Курцио Малапарте (Malaparte – антоним Bonaparte, букв. «злая доля») – псевдоним итальянского писателя и журналиста Курта Эриха Зукерта (1989–1957), неудобного классика итальянской литературы прошлого века.«Шкура» продолжает описание ужасов Второй мировой войны, начатое в романе «Капут» (1944). Если в первой части этой своеобразной дилогии речь шла о Восточном фронте, здесь действие происходит в самом конце войны в Неаполе, а место наступающих частей Вермахта заняли американские десантники. Впервые роман был издан в Париже в 1949 году на французском языке, после итальянского издания (1950) автора обвинили в антипатриотизме и безнравственности, а «Шкура» была внесена Ватиканом в индекс запрещенных книг. После экранизации романа Лилианой Кавани в 1981 году (Малапарте сыграл Марчелло Мастроянни), к автору стала возвращаться всемирная популярность. Вы держите в руках первое полное русское издание одного из забытых шедевров XX века.

Курцио Малапарте , Максим Олегович Неспящий , Олег Евгеньевич Абаев , Ольга Брюс , Юлия Волкодав

Фантастика / Классическая проза ХX века / Прочее / Фантастика: прочее / Современная проза