Салют - Глория

— Не беги впереди паровоза, Асхар. То, что они умные — ещё не значит, что они добрые. Сперва мы должны удостовериться в том, что это не враги, а всё-таки друзья. Не хватало ещё приволочь к себе в дом какую-нибудь космическую сволочь.

— Нужно продолжить контакт! — выпалил Василий. — Чем быстрее мы узнаем друг о друге побольше — тем лучше!

«Внимание. Братья по разуму. Если вы меня слышите. Даю вам звуковую схему», — неожиданно для всех заговорило радио.

— А? — космонавты разом обернулись на голос.

Сомнений не оставалось. С ними говорил инопланетянин. Говорил на их языке.

— Какую ещё схему? — Асхар вопросительно посмотрел на Нестеренко. — Чего они хотят?

— Не знаю, — ответил тот.

«Говорит межпланетная станция «Салют». Вы слышите нас? Приём», — продолжил вещать космический скиталец.

— Это же мы — станция «Салют», — продолжил недоумевать Кусаинов.

— А это — мой голос, — командир вернулся к радио. — Они ничего этим не хотят сказать, а просто повторяют запись моей передачи. Дают понять, что могут не только воспринимать нашу речь, но и воспроизводить её.

— Прекрасно! — хлопнул в ладоши Вася. — Значит мы можем с ними нормально разговаривать.

— Хорошо-хорошо, — произнёс пришелец голосом Нестеренко. — Хорошо-хорошо.

— А теперь они чего хотят? — спросил Асхар.

— Погодите. Дайте подумать, — Александр поднял глаза к потолку. — Ёлки, как же нелегко-то без знаний соответствующих! Так-так-так… Я им значит… А они… Так… А что если? Что если они хотят пристыковаться к нам?

— Как ты это понял? — удивился бортинженер.

— Ну, смотрите, мы с ними определились, что слово «хорошо» — означает «А» — положительный результат, и «Б» — приближение. Сейчас они сигналят нам сдвоенным кодом «хорошо», очевидно предлагая пойти на сближение. И при этом убеждают в чистоте своих намерений, — объяснил Александр.

— Так надо соглашаться, — выступил Василий. — Если они протягивают нам руку дружбы.

— Я не пущу их на борт «Салюта», — отрезал командир. — Ни при каких обстоятельствах. Нечего им тут делать. Мы слишком мало о них знаем. И их истинные намеренья нам не известны. Я не буду рисковать ради каких-то амбиций.

— Но и проигнорировать их жест тоже будет невежливо, — заметил Асхар.

— Согласен. Нужно искать компромисс.

— Э-эх! — махнул рукой Василий. — Компромисс в нашем случае может быть только один! Это я!

— Что ты удумал? — покосился на него Нестеренко.

— Александр Александрович, поможете мне надеть скафандр?

— Ты хочешь выйти наружу? Зачем?

— Если мы не желаем пускать их к себе, то должны сами выйти к ним навстречу. Это будет и вежливо, и безопасно. Рискую только я один. Но чего не сделаешь ради такого события?!

— Отставить. Я тебя не пущу, — насупился командир.

— Сан Саныч, а всё-таки Вася прав, — поддержал техника Кусаинов. — Ну что мы теряем? Пришельцы выглядят миролюбивыми. Хотели бы напасть — уже бы давно напали. А они с нами пытаются беседовать. Причём культурно. Ну как-то же нам надо сдвинуть дело с мёртвой точки? Если не хочешь Ваську отпускать, позволь тогда мне.

— Я пойду. Сам, — решил Нестеренко.

— Исключено. Ты — командир корабля. И ты — самый опытный из нас. Твоё место здесь — на станции. А мы с Васей — готовы выполнить свой долг в полной мере. Только выбери — кто пойдёт.

Бортинженер был абсолютно прав. Спорить с ним смысла не было.

— М-м-м, — промычал командир, почесав затылок. — Хорошо. Василий, готовься к выходу наружу.

— Слушаюсь, Александр Александрович! — обрадовался тот.

— Только никакой самодеятельности! Близко к инопланетному кораблю не подлетай, и тем более не забираться внутрь. Даже если будут затягивать. Не поддавайся. Если они культурные, то не станут тащить тебя силой.

— Что же мне тогда остаётся делать? — развёл руками Вася.

— Ничего. Вылетишь, поболтаешься там на верёвке, как Петрушка в кукольном театре, и назад. Для первого раза этого будет достаточно. Я так понимаю, что с их стороны тоже кто-то высунется, и вы просто должны увидеть друг друга. Познакомиться лично, так сказать. Обменяетесь там сигналами дружбы, и по домам… Только смотри мне, без импровизаций. И уж тем более без шуточек всяких неуместных. Ты можешь к ним со всей душой, а они это воспримут как оскорбление. И всё, пиши пропало. Поэтому, используй самые элементарные и простейшие жесты. Вот. Поднятая рука, пальцы растопырены. Это значит, что ты безоружен, и не собираешься нападать. Что ещё? Можешь им ещё вот так показать, обе руки прикладываешь к груди, а потом медленно. Медленно, Вась! Запомни! Никаких рывков. Медленно разводишь руки в стороны. Дескать, вот твоё сердце, и ты к ним со всей душой. Ты раскрыт, и полностью им доверяешь. Пусть так думают. Пусть знают, что мы пришли с миром, и не боятся нас, — давал напутствия Нестеренко.

— Хорошо, я всё понял, — кивал в ответ Василий. — Положитесь на меня. Я не подведу.