Сам себе Тарантина (сборник)

Пит рассказал много интересного. Его арестовали за банку пива, завалявшуюся в бардачке. Дали пятьдесят лет. Все попытки связаться с родными пресекли на корню. Он, как и все, кто попал сюда, скорее всего, находятся в розыске, как пропавшие без вести.

Всего здесь около ста пятидесяти заключённых. Условия действительно сносные. Работа не особо тяжёлая, кормят нормально. Даже кино привозят иногда. Жители Лейквилля работают в охоточку, никто не напрягается. Весь бюджет городка дают зэки. В озере разводят рыбу, делают консервы, пара мельниц муку из кукурузы делают. Цех по пошиву рабочей одежды. Коров разводят.

– Пит, а что тут с охраной?

– Три калеки.

– И что, никто не сбежал?

– Видишь ли, каждого заключённого подсаживают на иглу. У них тут налаженное производство. Колят какую-то дрянь. После третьего укола тебя уже отсюда не вытолкаешь. Жуткая химия. Приход, говорят, серьёзный, просто взрыв в башке. Но ломки жуткие, если остался без укола. Тех, кто плохо работает, лишают дозы. Страшное зрелище, чуваков приходилось связывать, чтоб себя не убили. Но действует не на всех. Я знаю человек десять, которых эта гадость не берёт. И меня тоже. У меня после укола понос и рвота, так что я воздерживаюсь. Отдаю свою порцию страждущим.

– А ты почему ещё не сбежал?

– Я думал, но при мне один итальяшка рванул. Так его труп на следующее утро приволокли и бросили посреди барака. Страшное зрелище. Ему отрезали всё, что можно было. Я боюсь. Говорят, вся округа только и ждёт, чтобы кто-то сбежал. За беглеца платят десять тысяч. За такие деньги здесь мать родную сдадут.

– Чушь. Пит, я не собираюсь тут оставаться. Охрану можно голыми руками передушить. Захватим оружие, машину и рванём. А через неделю от этого места останется одна большая воронка. Поверь мне, я это устрою. Давай, ты же знаешь, что здесь к чему. Сегодня же ночью.

– И куда ты в кандалах убежишь? Пока тебя на иглу не посадят, будешь эти железки таскать.

Лу посмотрел замок и улыбнулся.

– Такую чепуху я ногтем открою.

– Нет. Прости. Я не могу. Я должен сообщить охране о твоих намерениях.

– Что ты сказал?

– Ты слышал.

– Ах ты, стукач. Я как другу предложил. Пит, подумай, у тебя же семья есть?

– Была. Жена и дочь. Эльза. Ей сейчас пять лет.

– Пит, не дури. Ты же хочешь попасть домой.

– Хочу. Но ещё больше я хочу остаться целым и со всеми пальцами на руках.

– Пит, доверься мне.

– Я не знаю.

В барак зашёл охранник, несущий одежду и одеяло.

– Эй, где здесь новенький? В душ иди. Выбрал место?

– Я здесь, – откликнулся Лу. – Сэр, можно вас на минуту?

Охранник подошёл, положил на соседние нары вещи.

– Сэр, скажите, мы тут поспорили с Питом, у вас обойма в автомате заряжена?

– Что?

– Патроны есть или это так, бутафория?

И, не дождавшись ответа, Лу ударил прямым в подбородок. Клацнули зубы, голова дёрнулась назад и охранник, закатив глаза, рухнул на пол и тут же получил носком ботинка в висок. Тело дёрнулось и обмякло.

Лу поднял автомат, проверил обойму. Заряжена.

– Ну что, Пит, ты со мной?

– Была-не была. Давай, машины на стоянке за бараком. Бежим!

– Подожди, – порывшись в кармане охранника, Лу нашёл ключи от кандалов, отдал Питу, чтобы тот освободил его. Через десять секунд они уже бежали к выходу.

Картёжники посмотрели вслед двум беглецам, один передал по кругу косяк и сказал «пас».

– Где ещё охрана? – спросил Лу, прижавшись к стене барака.

– Старик на входе и двое в том белом домике.

– Оружие?

– У каждого.

– Я ими займусь. Нужна машина. Давай, действуй.

Пит пошёл вдоль стены на стоянку, а Лу выскочил и побежал к небольшому домику, побеленному известью. Только бы открыто было. Он добежал за считанные секунды, дёрнул ручку двери. Отлично, не заперто. Ворвавшись внутрь, Лу увидел двоих в форме, жующих бутерброды. Те даже не успели удивиться, как были скошены короткой очередью. Свалившись вместе со стульями, остались лежать, заливая пол расползающейся кровавой лужей. Лу увидел на стене винтовку, схватил и, прицелившись, выстрелил прямо через окно в старика, который, услышав выстрелы, выскочил из своей будки.

Старика отбросило прямо на ворота.

Порядок. Где там Пит? Он услышал шум заводящегося мотора и из-за барака выскочил старый, помятый, заляпанный грязью внедорожник. Лу выскочил из дома и замахал Питу. Тот остановился у ворот, чуть не наехав на лежащее тело.

Лу нашёл в кармане у старика ключ, отпер ворота.

– Подожди, сейчас, – побежал обратно в барак.

Забежав внутрь, крикнул заключённым:

– Амнистия. Все свободны! Выходите и по домам!

Кто-то лениво слез с полки и пошёл к выходу. Картёжники дружно оглянулись и решили доиграть партию. Некоторые продолжали лежать, даже не пошевелившись.

– Ну, ладно, торчки, приятно провести время. Если что, ворота открыты. – Лу собрал всё оружие в доме, в ящике стола нашёл две коробки патронов в «винчестеру» и пять полных обойм от автомата. Забросил это всё на заднее сиденье и запрыгнул в джип. Пит нажал на газ, машина вырвалась на свободу. Доехав до поворота, свернули вправо, прочь от Лейквилля.

– Йо-хо-хо! – не сдержался Лу, закричал, высунув голову из окна, подставив лицо ветру свободы.

Пит выжимал из машины все силы. Конопля вдоль обочины сменилась кукурузой. Казалось, что они проехали уже сто миль, оставив позади весь абсурд и бред, дурной кошмар, который закончился так же неожиданно, как и начался. Но на самом деле проехали они всего пару миль, как Лу заорал:

– Тормози!

Пит нажал педаль, машину развернуло боком, Лу больно ударился головой об раму дверцы.

– Ты чего? – спросил Пит.

– Ты на дорогу смотришь?

– Нет, а что? Дорога, как дорога.

– Так посмотри.

Они вышли из машины и Лу показал на широкий грубокий ров поперёк трассы. На обочине лежал вверх колёсами разбитый «форд».

– Вот, суки. – Пит плюнул в дорожную пыль.

– А ничего. Поедем по полям. На этом драндулете должны проскочить. Объедем яму и вернёмся на трассу.

– Ну, давай попробуем.

Они сели в машину. Съехали на обочину и врезались в стену кукурузы, прокладывая целый тоннель.

Вдруг внизу что-то громко хлопнуло. Машина наклонилась, но продолжала ехать. Раздался ещё хлопок, джип подпрыгнул и накренился ещё больше. Пит остановил джин.

– Приехали, – сказал он. – Камеры пробиты. Эти уроды всё продумали. Зачем я тебя послушал? Теперь нам конец.

– Ты что, сдался? Парень, мы почти на свободе? К свободе я по-пластунски ползти готов. Пойдём пешком. Давай, вылезай, бери оружие. Стрелял когда-нибудь?

– Стрелял, в тире. Теперь нас повесят. Четыре трупа. Нас вздёрнут, никаких сомнений.

– Да что ты мелешь? Мы почти вырвались. Не беспокойся, мне бы только добраться до телефона.

Лу взял себе автомат и пистолет, который он вытащил из кобуры мёртвого охранника. Питу протянул «винчестер», показал, как снимать с предохранителя, как перезаряжать. Но тот бросил оружие, сел на землю и зарыдал.

– Вот, чёрт! – выругался Лу. – Истеричка грёбанная. Сиди здесь. Сиди, и пусть тебя найдут и повесят. И твоя дочь никогда не поцелует отца в небритую щёку. Тряпка! Размазня! Пошёл ты.

Лу надел автомат на плечо и направился по направлению к Лейквиллю.

– Эй, ты куда? – крикнул ему Пит. – Ты возвращаешься?

– Да, мне нужно кое-что забрать.

– Ты с ума сошёл.

– А ты не хочешь вернуть свою банку пива?

Пит догнал Лу и схватил за рукав.

– Ты серьёзно?

– Парень, я видел жителей этой деревни. Они все удолбанные нарики. Ты думаешь, я их боюсь? Триста пятьдесят.

– Что триста пятьдесят?

– Их уже триста пятьдесят, если ещё кто-нибудь не умер сегодня. Давай, покончим с этим раз и навсегда. Устроим небольшой Армагеддон местного масштаба. Я убью всех мужчин, а ты будешь расстреливать детей и женщин. Ты как?

– Ты больной сукин сын. Но идея мне нравится. Если мы оставим в покое женщин и детей, я очень даже за.

– А что тогда ты будешь делать?

– Найду себе занятие, не переживай.

– Ну, что ж, вперёд.

Они свернули в кукурузу, и пошли к городу.