Самая полная энциклопедия психотерапевта. Клиническая психология

Жена ждет от него самостоятельности. Егор недоволен собой, что не любит жену и ребенка, только заботится о них. Егор стеснительный, поэтому стал тамадой. Он может быть наглым на дороге. Он не умеет испытывать нежные чувства. Через неделю он повезет жену рожать. Его цель – жить спокойно и в достатке. У него пройдет ЭТО? И если пройдет, то когда?

В прихожей Егор наклоняется, завязывая шнурки, и я замечаю у него рубец на затылке. Он упал в три года, мама долго водила его по разным врачам. Пять лет назад он снова ударился головой, терял сознание на 15 минут, потом у него ослабли зрение и память.

Егор опоздал на 15 минут – он всегда опаздывает. Ошибка вышла из-за невнимательности. Ему приходится переспрашивать. Голова занята сомнениями в своей полноценности и опасениями серьезной болезни, потребностью лечиться. Он работает 1,5 месяца на испытательном сроке, переутомляется, на работе у него болит голова. Егор робеет перед деловой начальницей. В субботу он ехал на работу, давил туман, серо, темно, страшно, грустно. У него едва не началась атака. Ему вспомнилось, как спокойно я слушал его разговоры об атаках, и успокоился: ничего страшного, и его отпустило.

Я прошу рассказать про травму головы пять лет назад. Он тогда отдыхал в Крыму, три недели пил и употреблял наркотики с друзьями. Прилетел в Москву, и в тот же день отец оправил его отдыхать на Кубу. Он продолжал пить в самолете. Прилетев на Кубу, решил вести здоровый образ жизни: сесть на диету, совершать пробежки, плавать. В 4 утра помочил ноги в океане и позвонил будущей жене в Якутск – мол, я на берегу океана, помню о тебе.

Он не вылезал из бассейна, пил все две недели, зажигал всех. По пьянке подрался, со всего размаха упал на затылок и потерял сознание. Когда пришел в себя, не мог вспомнить название страны и имя товарища, который поднял его. На другой день он пил в бассейне периодически, когда становилось полегче. Полдня он был под солнцем без головного убора. Вечером остался в номере, но к нему пришли собутыльники, он не мог отказаться составить им компанию. Ночью ему стало плохо. Утром он позвонил отцу, его коллега, бывший врач, сказал, что это солнечный удар, а на Кубе отличная медицина.

Дома у Егора начались панические атаки, он лег в больницу, ему поставили диагноз вегетососудистой дистонии. Терапевт ставила ему капельницы для улучшения мозгового кровообращения и порекомендовала ему психотерапию. К нему приходил ежедневно ее муж-психотерапевт. Он объяснил его состояние нелечеными последствиями черепно-мозговой травмы. Егор понял, что у него неизлечимое поражение мозга. Он снова и снова представлял детали ситуации, из-за которой он «потерял голову». Казнил себя, проигрывал в своих фантазиях различные варианты, как все могло бы получиться иначе.

После сессии Егор едет в роддом, родилась дочь, она в кувезе. Он беспокоится, что не испытывает нежных чувств. Ему не хватает жены. Она вставала в 5 утра, готовила завтрак. Скоро тещу отпустят с работы, она приедет из Якутии помогать жене. Родители жены называют его сыном, он их мамой и папой, отношения отличные. С отцом были нейтральные, а сейчас Егор позволяет себе противостояние.

Болит то здесь, то там. На работе вдруг пробирает страх, хотя до панической атаки не доходит. У него постоянный страх внезапной смерти или неизлечимой болезни у себя и близких. Кто-то умер в 30 лет от инсульта. У него постоянные головные боли на работе. Чувство безвыходности, уныние. У него тревога и злость на себя. Ну да, и на меня. Ребенок часто плачет, Егор злится и отдает его жене. Не может любить даже собственного ребенка. Гуляли мимо богатых особняков – когда у него будет такой?

Егору неинтересно просто иметь семью и работу, нужен особый смысл или особые удовольствия. Он привык, что для его семьи все особое, не как для простых смертных. Ему нравится заниматься деталями по отдельности и потом стыковать их вместе. Егор собрал на кухне сложный очиститель для воды. Он мог бы предложить директору прогрессивный проект. Но ему ведь все равно не дадут ходу.

Здесь половина приехавших ничего не смогла, половина смогла обманом, он так не умеет. Егор читает лишь исторические книги про войну. Никуда не ходит, ни с кем не общается – неинтересно. О себе как объекте анализа и прогресса он не думал.

Последний месяц прошел без атак. Было много дел. В рассылке про здоровье позитивные сообщения ободряли, но из-за усиления тревоги после чтения негативных сообщений Егор отписался от рассылки. Решил не думать о головной боли, и она уменьшилась.

Он боялся ежедневно ездить на работу – тогда он не будет высыпаться и его замучают панические атаки. Этого не случилось. Раннее вставание вызывало панические атаки, потом страх атак, теперь – только страх дереализации-деперсонализации. Решил, что и это не смертельно, и страх отступил.