Самая страшная книга 2023

Иногда Столяров думал, как здорово было бы опять получать такие письма и отпаривать марки вместе с сыном, и вместе смотреть кляссер, или фотографии, или даже мультфильм про бременских музыкантов. Вместе ужинать. Целовать стриженую макушку. Но сын был далеко, а письма больше не приходили. Обмен новостями, признаниями и просто информацией взяла на себя электронная почта.

Но этот конверт был настоящим.

Слева был изображен зимний лес, под ним – рамка для индекса. Столяров помнил, как непросто было рисовать цифры по намеченным штрихами прямоугольникам, особенно странной формы тройки и семерки. Что-то в них казалось неправильным, слишком острым, слишком изломанным и болезненным. Справа была наклеена настоящая марка с надписью «Почта СССР» и напечатаны линейки для адресов. Как письмо вообще дошло с маркой давно несуществующей страны, оставалось только удивляться. Столяров пробежал глазами адрес получателя: да, ошибки не было, письмо предназначалось ему. Но вот адрес отправителя… Какая-то деревня в Рязанской области, Марченко М. И. Что за Марченко? Наверное, Мария Ивановна? В конверте прощупывалось что-то плотное, как открытка.

Поднявшись в квартиру, Столяров небрежно бросил письмо и ключи на столик у трюмо, снял плащ, ботинки. Пора было распечатать конверт и разобраться, зачем ему написала незнакомая М. И. из неизвестного, богом забытого места. Странным образом Столярову не хотелось этого делать, словно послание могло оказаться вредным или даже опасным для него. Но почему? «В крайнем случае, седьмая вода на киселе – нашли адрес и просят денег», – постарался успокоить он себя и взял нож.

На стол вывалился желтоватый картонный прямоугольник с волнистыми краями. Бумага была очень старой, но хорошего качества, из дорогих, с тиснением и аккуратным обрезом. И – это была фотография.

Столяров повернул ее лицом к себе.

Женщина в возрасте, почти старуха, видная, статная, сидела в кресле, похожем на трон из-за обилия подушек в рюшах и бантах. Русые волосы разделял прямой пробор, платье было светлым, но закрытым, застегнутым до подбородка. Правой рукой женщина опиралась на подушку, из пышного рукава выглядывало запястье – неожиданно тонкое, худое, словно после долгой и изнурительной болезни. Но самым странным на фотографии были глаза: огромные, немного навыкате, обведенные черными кругами, они – голубые, наверное, – из-за вспышки получились не серыми, а совершенно белыми. Два белесых овала с пронзительными точками зрачков. Женщина не производила впечатления счастливой или веселой: она не улыбнулась даже ради снимка, уголки сжатого рта были опущены.

«Старая вещь, антиквариат, – машинально отметил Столяров. – Почему мне ее прислали? Если продают, то это очень странный способ. И кто она такая?»

Он заметил, что из конверта торчал еще один листок, на этот раз тонкий и в клеточку. Столяров вытащил его – обычная страничка из блокнота, с одной стороны исписана синей ручкой на две трети: «Здравствуй, Коля…»

Столяров передвинул руку с письмом туда, где на текст падало больше света, и прочитал:

«Здравствуй, Коля!

Пишет тебе Маргарита, Ритка из деревни Устиновка. Ты, наверное, не помнишь меня, моя мама была двоюродной сестрой твоей мамы. Вы приезжали сюда на лето, когда нам было по пять лет. Еле нашла твой новый адрес. У меня все хорошо, но родственники все померли, и мама тоже, царствие им небесное. А эта фотография досталась мне в наследство, так как здесь, в Устиновке, одна я наследница. Это прабабушка наша с тобой, Люсинда Григорьевна. Извини, но нет больше моих сил, отправляю фотографию тебе. Держи ее дома три дня, потом делай, что хочешь. Помоги тебе Бог, и не поминай лихом!

Рита».

Более корявого и бестолкового письма неведомая Рита написать не могла. Неведомая – потому что никаких Устиновок Столяров не знал, никаких троюродных сестер у него не было, не гостил он в Рязанской области, а прабабка Люсинда (!!!) – это был вообще перебор. Хмыкнув, он повертел записку в руках. Ритка, Маргаритка. Может, он просто забыл? Столяров попытался вызвать в памяти какое-нибудь детское личико, белобрысое, курносое… Нет. Не было в его детстве босоногих девочек с такими именами.

Он вернулся к фотографии.