Самгук саги Т.2. Летописи Когурё. Летописи Пэкче

Историческую обстановку конца периода Силла и начала государства Корё Ким Чхольджун определяет как «время перехода от древнего общества к средневековому». И этому средневековому обществу нужна была, по его мнению, новая конфуцианская идеология со своими историческими воззрениями, которые впервые были сформулированы в трактатах Чхве Сынно, предлагавшего заимствовать передовые идеи и учреждения Китая для строительства централизованного государства. Как отмечает Ким Чхольджун, это не идея садэджуый, как понимали впоследствии, а предложение добровольно заимствовать китайские образцы, так как необходимость поставить конфуцианство на службу средневековому государству диктовалась не извне, а «внутренними противоречиями древнего царства». Правда, характер этих противоречий Ким Чхольджун не раскрывает, хотя и подчеркивает возрастание роли конфуцианских идей, ставших идеологией столичной аристократии. По словам Ким Чхольджуна, местные магнаты (ходжок, или могущественные роды) находились в противоречии со столичной (кэгёнской) знатью. Унаследовав традиции Когурё, они выступали за политику экспансии на севере, в идеологической области отстаивали традиционную культуру, содержавшую даосские элементы, тогда как централизованная власть вана опиралась на конфуцианские идеи, противостоящие традиционной культуре. Так рассматривает Ким Чхольджун конфликт между согёнскими и кэгёнскими группировками правящего феодального класса. Первая из них, продолжая когурёские традиции, проповедовала мистические геомантические идеи и выступала за возрождение страны путем провозглашения империи в противовес чжурчжэням. Вторая выступала против конфликта с чжурчжэньской династией Цзинь и проповедовала конфуцианскую идею садэджуый, видя в ней средство самосохранения, так как война с чжурчжэнями и поход на север означали бы усиление военного дворянства и подрыв позиций столичного чиновного дворянства. Как считает Ким Чхольджун, вне этой политической борьбы нельзя понять Самгук саги как творение идеолога конфуцианской аристократии. И именно вследствие конфуцианской тенденциозности корейская культура периода Трех государств и Объединенной Силла в Самгук саги по сравнению, например, с Самгук юса выглядит столь однообразной. Ким Бусик постарался так закамуфлировать явные различия между чертами древней и средневековой культур, что в его сочинении они почти не видны (Ку самгукса были им переделаны так, чтобы устранить элементы древней культуры и заменить их конфуцианскими представлениями).

По мнению Ким Чхольджуна, Ким Бусик, опираясь на свои политические позиции, игнорировал в своем сочинении те исторические источники и материалы (эпиграфика, частные биографии и др.), в которых были запечатлены особенности древнего общества, и предпочел им китайские сочинения, проникнутые конфуцианскими идеями. Из сравнения с Самгук юса Ким Чхольджун заключает, что автор Самгук саги не отразил такую важную особенность добуддийской и буддийской культуры в период Трех государств, как развитие местной поэзии (хянга), лишь вскользь упомянул поэтическую антологию Самдэмок («Чтение для трех поколений»), но не привел из нее ни одного произведения.

Зато Самгук саги изобилует сведениями об обмене посольствами с Китаем, чтобы подчеркнуть реализацию конфуцианских норм садэджуый, и совершенно игнорирует сведения даже из Тан шу, где говорится об упорном сопротивлении Когурё нашествию войск Суйской династии, о крайне независимой политике этого государства. Такие материалы, естественно, противоречили бы тезису Ким Бусика о зависимом положении корейских государств и усилили бы политические позиции его противников — сторонников идеи возвеличения Корё как самостоятельного государства.

Как показывает Ким Чхольджун, автор Самгук саги почти совершенно игнорировал существование древнего Чосона, стараясь не упоминать его, так как это могло бы вызвать вопрос о легитимности Когурё, а не Силла, как заявлял Ким Бусик. Позднее в Самгук юса линия преемственности ведется от древнего Чосона через Когурё, Пёнхан, Пэкче, Чинхан и Силла.