Самое важное

— Вунд?! Он же твой враг номер один!

— Да, мы с ним были на ножах последние пару недель. Но вечеринка важнее, чем политическая возня. Я подарила ему роскошный боевой посох, на который он давно заглядывался, и мы заключили мирный договор.

Келек был ошеломлен.

— Значит, мы устраиваем грандиозный прием для сотни, если не больше, гостей, и на подготовку у нас чуть больше двадцати четырех часов?

— Ага! — радостно воскликнула Лиренна, — Вам, ребята, не помешает приодеться. Драные охотничьи брюки и унылая друидическая мантия вряд ли произведут на гостей впечатление.

Эльфийка лучилась самодовольством, но у Келека были в запасе серьезные аргументы против наглого посягательства на его мирное существование и свободу выбора.

— Любовь моя, разве ты забыла? Послезавтра мы собирались устроить вылазку на природу. Я приготовил все для пикника. Теснина Ледяного Шепота невероятно красива в это время года.

— Придется отложить, — отмахнулась Лиренна, — Слетаем туда через месяц. Или через год.

Друид возмущенно всплеснул руками.

— Ну, хорошо! Как скажешь! Ты сама выбрала место, сама назначила дату. Я думал, ты хочешь там побывать.

— Больше не хочу.

— Но ты понимаешь, что я не смогу помочь тебе с организацией мероприятия? Через четыре дня мне нужно присутствовать на общем собрании Изумрудного Круга в Оскверненном Лесу.

— Ты туда не поедешь.

— Как это… — начал закипать Келек. В этот момент Ферран резко придвинулся к нему и сбивчиво прошептал несколько слов.

— Что он сказал? — нахмурилась Лиренна.

— Он просит отменить вечеринку, — сурово ответил друид.

— Ясное дело. Знаешь, Ферран, хотеть не вредно.

— Как это понимать?! — в голосе Келека впервые послышалась злость.

Лиренна пожала плечами

— Это не его дом, и не ему решать, как им распоряжаться. Я не собираюсь жить затворницей только потому, что твой брат — брюзгливый, угрюмый мизантроп.

Охотник смотрел на охотницу горестным взглядом, умоляя перестать его мучить. Но у него не было глаз, а гордое безразличие темных очков раздражало Лиренну все больше и больше.

— Мой брат болен! — отчеканил Келек.

— Ничего подобного, — ответила эльфийка.

Ферран снова прильнул к уху брата и истерично зашипел.

— Эй, если хочешь что-то сказать, скажи мне! — крикнула ему Лиренна.

— Я с ним согласен, — заявил Келек, — Он член нашей семьи. Он тяжело болен, и делает всё, что в его силах, чтобы как можно скорее вернуться к нормальной жизни. Несправедливо с нашей стороны подвергать его таким страданиям, просто чтобы немного поразвлечься.

Эльфийка замахала руками.

— С нашей стороны? А как насчет его стороны? У него нет обязательств перед нами? Или передо мной?!

— Конечно, есть! Но мы не можем требовать от него так много ради такой мелочи.

— Что он сделает, если увидит гостей, а?

— Скорее всего, спрячется у тебя за спиной.

— Он умрет от страха? Убьет себя?

— Не все так просто!

— А я думаю, все очень просто!

— Оставь его в покое!

Ферран не знал, как прекратить крики, поэтому схватил миску и застучал ею по столу. Завладев всеобщим вниманием, он сказал:

— Слушайте…. я…. я уродливый, ненормальный эльф. У меня голова болит всякий раз, когда я пытаюсь думать о чем-нибудь, кроме охоты. Но это не проблема. Я принимаю себя таким, как есть. Это общество не может меня принять…

Едва охотник замолчал, Лиренна выпалила:

— Как ты можешь ждать, что кто-то тебя примет, если никто понятия не имеет, кто ты такой?

— У меня нет шансов! Все ненавидят меня! Я пробовал, ничего не вышло! Ты сама видела!

— Что я видела?! Другие не принимали тебя, потому что ты не принимал их! Ты не хотел ни с кем общаться! Даже не пробовал! А когда другие пытались к тебе подступиться, ты изрыгал столько злобы и презрения, сколько и от демона не услышишь! Ты готовишься не к общению, а к драке! Но ты не знаешь своих врагов, и от страха первым бросаешься в бой! А уж когда ты пойдешь вразнос, тебя не остановить! Ты не успокоишься, пока не отделаешься от каждого, кто посмел с тобой заговорить! Ты всех осуждаешь, но просишь не осуждать тебя!

Ферран вскочил на ноги и закричал:

— Потому что никто не ненавидит меня больше, чем я сам!

Лиренна тоже поднялась и ткнула ему пальцем в грудь:

— Знаешь что, я не могу больше терпеть! Ты думаешь, что все в мире хотят тебя унизить, но это — бред! Твоё нытье невыносимо!

— Довольно! — Келек вклинился между возлюбленной и братом, — Ты не знаешь, что такое страдания, Лиренна. Ты не знаешь, что он пережил. Не тебе его судить.

— Может, я и не жертвовала ничем в своей жизни! Может, я не такая трагичная! Но, по крайней мере, я встаю по утрам со своей трясущейся просиженной тахты, иду на улицу и что-то делаю! Знаешь, что нужно твоему непризнанному герою? Работа! И лепка из глины по-настоящему дерьмовой композиции целующихся Иллидана и Тиранды за работу не считается! За неё не платят! У него за душой ни гроша, никаких перспектив на будущее! Как он вообще смеет звать себя охотником?! Нам надо найти настоящего охотника на демонов и сбагрить ему это ничтожество на перевоспитание!