Сампо

Во главе сводного отряда полиции и ФБР, человек триста (ещё примерно вдвое больше народу добывало этому сводному отряду бензин, сливая его где можно – ведь и в Америке торговля почти встала, хотя предприимчивых, вроде него самого и Сани Повалишина, тут было до чёрта, в каждом втором городке процветала полная автономия, свои продукты, промтовары и законы), Горюнов прибыл в Редмонд. Вызвали туда и представителя Верховного Суда США. Именем закона Горюнов и этот высокопоставленный судейский опечатали всё, что можно было у «Майкрософта» опечатать. Привезли компьютеры на «Трансметах» под ReactOS, запустили кое-как, в аварийном режиме, локальную сеть в банке, где размещалась основная часть гейтсовских счетов. Всё! Деньги ушли в федеральное казначейство. Это был конец монополии.

Привычного благородного постукиванья колёс почти не было слышно. Колея бесстыковая, трансконтинентальный экспресс. От Силиконовой Долины до Бостона.

В купе Горюнов, чрезвычайный комиссар IOS’а, был не один. И не потому, что у IOS’а не было средств на билет класса люкс. Нет. Молчаливый его сосед был охранником. В соседнем купе – ещё двое.

Пойти и налить себе чаю тут было нельзя. Даже кофе нельзя. Титана в коридоре не предусматривалось конструкцией вагона. Дави кнопу и жди проводницу. То есть стюарда, здесь это был юноша. Горюнов нажал кнопку с пиктограммой чашки и дымка над нею, раздался лёгкий топоток по коридору, чмок открывания двери, на пороге возник красивый, коричневый и курчавый малый с чашкой на маленьком подносе.

– Your cappuchino, o-a, – поклонился он, пропев почти по-родному, по-саратовски. Будучи сам южанином, он говорил не «мистер», как в Бостоне, даже не «сэр», а это вот «о-а», выдававшее выходца с глубокого Юга.

– Thanks, – буркнул Горюнов, хотя и знал: не принято. Тот, однако, был вышколен – ничем не выдал недовольства, так, слегка удивлённо дёрнул головой и убежал.

Кофе был безвкусен и пережарен. Не индийское сырьё, не питерский помол. Что-то вроде печенья в пачке – осталось с прошлого раза – тоже отнюдь не «Юбилейное» и не «Наша марка». Жевал, как картон, потом надоело, не допил и кофе, хотя чашечка была крохотной, меньше видывал только в Австрии. Пихнул на столик, поднял поднимающуюся его часть, из умывальника под ним омыл пальцы от крошек. Столик на место. Откинулся на спинку дивана – своего спального места, опять даванул кнопку, на сей раз с пиктограммой корзины – пусть потрудится стюард, уберёт. Раньше говорили – угнетённые негры, но этот-то не угнетённый, у них две трети народу в сфере обслуживания, то есть попросту лакеи. А этот ещё и в престижной компании…

Тапочки в коридоре затопали особо быстро, поезд замедлял ход, стюарда сносило инерцией, поехала даже чашка по столику. Здесь же нет скатертей, одна синтетика.

В динамике раздался негромкий, мелодичный удар колокола – дань традиции, гордятся, заразы, что с позапрошлого века ходят. И голос диктора:

– Westerley station! Two minutes stop! – и что-то ещё, про «rings the bell» и тому подобные архаизмы, но слушать было уже некогда. Вместе со звуком открывающейся двери ворвался треск выстрелов. Крики. Звуки борьбы.

Молчаливый охранник кинулся к двери и выскочил в коридор. Дверь не захлопнул! Ещё пара резких ударов. Громкий щелчок! Алексей невольно дёрнул головой в сторону звука – пластик стены купе украсила дырка. От неё во все стороны побежали трещины. Прямо на глазах. Он резко рванул дверь. Хлоп. Повернул клювик замка. Поднёс карту пассажира – маслянисто сработала логика запора.

Но звуки схватки не исчезли. Теперь события разыгрывались под самой дверью. Кричали «unemployed», «hungry children», «revenge», ещё что-то. Поезд уже взял с места и набирал ход, за пределы станции выскочили давно, коттеджи пошли. В дверь колотили.

Прятаться? – мелькнуло в голове. Да вот ещё. Нажал кнопку POLICE. Ах ты. Палец провалился – кнопка была не подключена. Подёргал свет. Обесточено.

Бум, бум! – колотили по двери, по стене со стороны купе охранников.

Повинуясь лишь смутному, инстинктивному желанию действовать, не пропасть ни за понюх табаку, Алексей вскочил на диван, а с него – на багажную полку над дверью. Что-нибудь бы потяжелее… Поднос пластмассовый, углы скруглённые. Чемоданчик-дипломат? Дверь не выдержала, лязгнула, отъехав на полный распах. Две вспышки, два удара по ушам.