Самые яркие звёзды

На командном мостике «Гектора» наступила напряжённая тишина, вся вахта удивлённо смотрела на контр-адмирала.

— Ваш приказ, сэр Джеффри, — сухо ответил Гравэ, — я выполнял ваш приказ.

— Простите, Рихард, я недостойно сорвался, — Джонатан встал с кресла адмиральского пульта и отвёл глаза от офицера в белоснежной форме Военного Флота, с интересом наблюдающего за происходящим через окно связи, — извините меня и вы, господин флаг-капитан. Надеюсь, вы позволите закрыть окно? «Гектор» всё равно под полным вашим контролем, а нам всем хотелось бы немного отдохнуть после трудного дня. Вахта в полном распоряжении вас и ваших офицеров, сэр. «Да будь ты проклят, Эвесли!» — подумал лорд Джонатан. — «Мало было разбить мои корабли и унизить меня как военачальника, ты ещё дискредитировал меня перед экипажем!»

— Вы правы, господин контр-адмирал, — вежливо кивнул головой Артор, — всем надо отдохнуть. Иус, конец связи.

Некоторое время Артор просто молча сидел за пультом командира корабля. Если раньше весь ход дальнейших событий выглядел очевидным, то сейчас появились серьёзные сомнения. Доверившихся ему людей хотелось бы защитить. Нет, «хотелось бы» — слова неверные, надо! А просто так защитить не получится, ни «Изба», ни номинес Ратников просто так не отпустят попавших в их руки людей. С командой «Приза» всё в порядке — специалисты и офицеры принесли ему личную вассальную присягу, но что делать с людьми на «Фиесте»?

— Господин Гантиеро?

— Сэр?

— Я задумался о дальнейшей судьбе вас и ваших сослуживцев, согласившихся мне помочь. Вряд ли вас устроит каторга на Торге, или рудники Третьей, но если дело дойдёт до честного и справедливого суда Колыбели, это окажется для вас ещё наилучшим выходом. Да и до суда ещё надо дожить.

— Я и мои товарищи…, — Хуан оглянулся на других специалистов и младших командиров «Фиесты», присутствующих на командном мостике, — … мы всё понимаем, господин флаг-капитан. Вы не спросили бы, не имея конкретного предложения. Видимо оно может удовлетворить нас, сэр, и выгодно вам. Я готов выслушать его, и постараться убедить других, если оно действительно лучше… лучше того, что нас ожидает.

— У нас мало времени, Хуан, я могу вас так называть?

— Да, сэр.

— Через несколько часов в этой планетарной системе всплывут корабли её настоящего хозяина, Президента Ратникова. Если у вашего — да, да, не спорьте, любому понятно, что контр-адмирал руководил всей этой неудачной операцией, — начальника есть все шансы выйти из воды если и не сухим, то лишь с слегка подмоченной репутацией, …в конце-то концов, в чём его вина? Неподчинение приказу в условиях Чрезвычайного положения. Очень плохо. Но он остался жив, сошлётся на недопонимание, искреннее стремление помочь, …адвокаты постараются: всё-таки лорд! Команды «Париса» и «Гектора» пойдут с ним по одному делу. Но вы-то, экипаж «Фиесты», — дело совсем другое. Бывшему командиру Гарфельду вменяется пиратство, нападение с применением оружия с намерением лишить жизни и здоровья, а вся команда «Фиесты» пойдёт по тому же обвинению. И Торга, и Третья при таких обвинениях и наличии прочной доказательной базы — просто невероятная удача. Вы не согласны?

— Согласен, сэр.

— С другой стороны, захват «Фиесты» — дело особенное. Абордаж проведён командой «Приза», а это, к вашему сведению, мой личный корабль, и его команда — мои вассалы. Поэтому, в отличие от «Париса» и «Гектора», капитулировавшего перед флаг-капитаном Военного Флота, вы сами и этот корабль — моя личная добыча. Которую я захватил своими собственными стараниями без привлечения ресурсов Военного Флота или Корпуса Системной Стражи. И мне понадобиться экипаж для этого корабля…

— Я понял ситуацию и ваш резон, сэр. Что вы хотите предложить почти каторжникам?

— Службу, Хуан. Вы все, кто, конечно, пожелает, приносите мне личную присягу, а дальше буду разбираться уже я.

— Но господин флаг-капитан, будет ли такая присяга действительной для органов власти Колыбели?

— Видите ли, Хуан, мне наплевать на мнения властей Колыбели. У меня есть два неплохих корабля, необходимое снаряжение, и передо мной свободный Космос. Неужели я променяю всё это на вонючее болото, в которое превратилась Конфедерация?

Гантиеро и другие «временно исполняющие обязанности» напряжённо вслушивались в слова флаг-капитана, и они не вызывали внутреннего отторжения. Ещё на этапе формирования команды людям показалось подозрительным, что из старого экипажа Гарфельда на «Фиесту» перешли лишь одинокие люди, не обременённые семьёй и близкими родственниками. Аналогично отбирались и новички. Люди сомневались, но высокие заработки и возможные льготы перевесили. Лишь потом, перед всплытием, экипаж догадался, что им уготована роль мятежников, пиратов, смертников, которых Владыка Джонатан с лёгкостью спишет в угоду своим политическим интересам. Все были готовы расстаться с кланом, так почему же не принести присягу флаг-капитану, раз он обещает защиту?

Убедившись, что у товарищей по несчастью мысли сходны, Гантиеро повернулся к флаг-капитану.