Самый долгий день нашей жизни (СИ)

Звезды мирового рока «Queen» захватили этот форпост диско-музыки уже второй раз за свою карьеру. Впервые они попали сюда в семьдесят девятом, имея лишь сумбурные наброски песен и слабо представляя структуру будущей пластинки, но тогда все вышло на удивление хорошо. Отличный звук, первоклассное оборудование, а главное, специалисты, которые работали с ними — владелец студии Джорджио Мородер и звукоинженер Рейнхольд Мак — «безусловный гений мировой музыкальной индустрии», как Фредди представлял его всем, кого знал, — таки сделали свое дело. «The Game» был тепло встречен поклонниками, получил номинацию на премию «Grammy». Дикки и вовсе считал этот альбом лучшим из всего, что они выпустили. Фред, судя по всему, был готов согласиться.

Потому-то, когда в конце декабря Мак позвонил им и сообщил, что студия свободна, все четверо без промедления собрали манатки, даже не посмотрев на близость Рождественских праздников. Никто не противился общему решению. В самом деле, они так долго сидели в Монтрё, что, казалось, еще немного, и порастут мхом, а в Мюнхене все же настоящая жизнь — веселье, масса интересных людей…

Вот только веселье быстро исчезло под давлением рутины и постоянных склок, давно ставших неотъемлемой частью рабочего процесса.

Флюиды попсы сильно загадили помещение студии, проникли в мозги рокеров, и теперь команда, от которой все прогрессивное человечество привыкло ждать тяжелого звучания, записывала «какое-то фанковое непотребство» (по искрометному выражению большого эксперта и любимого всеми тур-менеджера Джерри Стиккелса). Ну, а помогал в творении «непотребства» все тот же «гений мировой музыкальной индустрии» и просто отличный человек.

В данный момент Мак свалил обедать. За пультом в аппаратной никого не было.

Сегодня эпицентр вечной бури, можно сказать, пустовал. Брайан уже третий день как улетел домой, повидать Крисси с детьми — трехлетним Джимми и Луизой, которой на днях должно было исполниться девять месяцев и которую с момента появления на свет отец в силу занятости видел всего раза три-четыре. Джон тоже вернулся в Лондон — дела компании требовали его присутствия. И опять же семья, дети…

Так уж вышло, что из всей четверки один Фред не скучал по Лондону, где толком не мог никуда выбраться, не став объектом всеобщего внимания. Ремонт Гарден Лодж — его дома на Логан-Плейс, купленного пару лет назад, — затянулся на неопределенный срок. С легкой руки хозяина Фиби и Джо, на чьи плечи в свое время легла большая часть работ, вскоре забросили это дело, чтобы продолжать колесить с ним по заграницам.

С тех пор, как Майами объяснил им значение термина «налоговые каникулы», парни постоянно искали лучшие варианты для записи в США и странах Европы. Как правило, прежде чем закончить альбом, им приходилось менять студию дважды или даже трижды. Переезжать было необходимо — такая система, кочевой образ жизни, позволяла избежать налогообложения и в Германии, и в США, и в Швейцарии. Живя же в Британии, отдавать приходилось бы 99% дохода. Однако Фредди переживал вынужденные переезды не столь остро, как остальные. Главным для него оставался результат.

Вместе с музыкантами разъехалась и большая часть подручного персонала, потому в студии в кои-то веки воцарились относительная тишина и, в принципе, «здоровая рабочая обстановка».

Два патлатых парня, развалившиеся на диване в аппаратной за шумонепроницаемой стеной напротив большого окна в студию, попивали пиво, наблюдали за творческим процессом и вяло переговаривались.

— Крис, как считаешь, вот сейчас твой моему по шее даст или наоборот, мой — твоему?

— Вряд ли, Рэтти, вряд ли. Родж — конечно, та еще сучка, но думаю, просто поорут, на том и кончится. Есть у него такая привычка. Проорется — и шабаш. Дальше парень что надо! Мухи не обидит.

— А Фред может… Один раз мне по шее зарядил от всей души. — Еще очень молодой человек, которого в этой Вселенной одни родители называли человеческим именем Питер — долговязый и костлявый, с сальными волосами, собранными в жидкий хвост, — горестно вздохнул.

— Да ладно! За что? — оживился Кристал.

У него самого в рабочих отношениях с Роджером уже несколько лет царили мир и дружба. Они сошлись благодаря схожему чувству юмора, общности интересов и одинаковой легкой ебанутости. Крис был для звездейшего шефа как родной, потому на всяческую придурь с его стороны реагировал мало. И подобных эксцессов у них, конечно же, не случалось.

— Был косяк с пиротехникой, помнишь? В Индианаполисе. Фред расхерачил своей гребаной микрофонной стойкой все, что мог. Ну, и мне тогда прилетело. Мы потом с ним не разговаривали. Тот, правда, долго поверить не мог, что это он меня так… Словом, озверел совсем.

— Бывает. — Крис поддержал коллегу сочувственным взглядом.