Самый долгий день нашей жизни (СИ)

— О том, что рано или поздно все группы распадаются. Я не знаю, долго ли еще просуществует «Queen» и не хочу загадывать. Отдохните несколько месяцев, а пока ты займись собственным альбомом. Это не заденет ничьих интересов. Я поговорю с Маком, думаю, он не откажется снова поработать с тобой.

В глубине души Фредди боялся признать, что идея все больше привлекает его. Глупо отрицать, что нескончаемая круговерть записей и гастролей неимоверно достала каждого из них. Парни месяцами не видят жен и детей. Он сам уже второй год не может закончить ремонт нового дома. Жизнь проходит стороной, пока они сутками торчат в студии.

— А кто будет продюсировать альбом?

— Ты сам. Повторю еще раз, ты можешь делать все, что душе угодно. Полный карт-бланш! Это будет оговорено в контракте.

— А что скажет Майами? — Уж с кем с кем, а с их многомудрым менеджером точно следовало обсудить эту авантюру. Разве нет?

Пол опустился перед ним на корточки и, не отводя глаз, заговорил еще быстрее и увереннее.

— Майами — ничего. Возможно, он даже согласится помочь. Я сам поговорю с ним. Решайся, Фред! Это жизнь. Все меняется. Мальчики выросли. Когда-то и ты должен наконец стать взрослым. Рано или поздно вы надоедите друг другу окончательно, и, уверяю тебя, это случится очень скоро. В один прекрасный момент ты проснешься и поймешь, что «вас» данным давно нет. Что у каждого своя жизнь, и больше вас ничего не объединяет. Если группа развалится, будет сложнее начинать с нуля. Я знаю, ты всегда работал вместе с парнями. Привык быть с ними одним целым. Но тебе пора сделать собственное имя и собственную карьеру. Сможешь ли ты один переплюнуть то, что делали вы вчетвером? Способен ли ты добиться чего-то в одиночку? Я могу ошибаться, но, полагаю, настал момент это выяснить. В конце концов, в перспективе можно подумать и о сольном туре! Конечно, ты один вряд ли потянешь стадионы, хотя чем черт не шутит… И вся команда в студии и на гастролях будет только твоя. Фред, ну попробуй! Начни использовать исключительно свои мозги, свой голос и свой талант! А то сейчас любой журналист может написать, что, хотя Меркьюри кривляется на сцене, лучший материал написал Брайан Мэй. Ты же знаешь, что стоишь гораздо больше остальных. У тебя самые сложные и интересные песни, так используй свой шанс! Черт побери, вдруг у тебя получиться новая «Bohemian Rhapsody»?

Фредди в задумчивости покусывал губу. Все-таки Пол знал, на что давить. Знал, как мало значат для него деньги и привилегии, потому предлагал другое — попытаться сделать нечто такое, чего он никогда не делал прежде. Это был вызов. Творческий вызов, который Фредди Меркьюри не мог не принять.

— Когда надо дать ответ?

— Они не торопят. Подумай хорошенько, и, если решишься, я все организую.

— Я… думаю, что соглашусь, если запись будет проходить в Мюнхене.

— Не проблема. Я договорюсь. Завтра мне обещал позвонить менеджер из «CBS». Я скажу, что ты предварительно дал согласие. Мы будем обговаривать условия контракта. Я уже сделал пару звонков юристам. Фред, ты станешь величайшим певцом в мире! Я верю в тебя!

Меркьюри сощурил глаза.

— Объясни мне только одно, Пол. С чего ты так радеешь за мою карьеру?

— Хочу видеть тебя в свете славы. Той славы, которой ты достоин… Я все еще люблю тебя, мой король! — Пол потянулся вперед и вдруг впился в его губы голодным поцелуем.

Сперва этот неожиданный напор лишь рассердил Фредди — он уже решил было, что Пол, как плохой актер, переигрывает, — но стоило отстраниться, как он понял ошибку. Пол смотрел на него тем же пылким влюбленным взглядом, что и прежде. Словно торопясь уверить, что между ними ничего не изменилось за эти годы.

Дав ему пару секунд, Пол вновь припал к его губам. Как жаждущий к источнику влаги. Как умирающий к последнему спасению. И Фредди сам не заметил, как интуитивно откликнулся на зов этой порочной запретной любви, которая сама шла к нему в руки.

Так и есть. Ничего между ними не изменилось.

========== Глава 57. … И снова Пол Прентер ==========

Май, 1987 год

По кромке моря, прямо на пороге звездного неба мелькали огоньки рыбацких лодок. Казалось, кто-то там, вдали, подает им сигналы, хочет поведать о чем-то сокровенном световой азбукой Морзе. Слабый, еще не по-летнему прохладный ветер задувал под рубашку. Фредди поежился. Не хотелось разрывать дружеские объятия.

Роджер теснее прижался к теплому телу Меркьюри.

— А помнишь, как мы с тобой прятались в шкафу, когда хозяйка приходила? Ну, в той халупе на Ферри-Роуд, где мы жили всей кучей.

— Разве такое забудешь! — Фредди улыбнулся в темноте, по-прежнему не отрываясь от макушки Роджера. Так хорошо и спокойно не бывало уже давно. — А как мы считали остатки денег после покупки тех дурацких шуб?

— Помню, помню! — Роджер шутливо стукнул Фредди по руке. — Ты тогда мне такую истерику закатил, мама моя!

— Еще бы! Жрать нечего, а он шубы покупает!

— А как ты собирался на прослушивание и просил меня сыграть роль типа твоего менеджера? — Роджер прыснул.

— Это когда было? — Очевидно, так давно, что Фредди уже не помнил подробностей.