Читаем Самый темный час (СИ) полностью

И тут уже не списать на то, что.. первый раз у графа. То есть – списать то можно, но.. а смысл? Все возможные предосторожности уже соблюдены. В любое дело.. стоит вложить душу – иначе.. дело пропащее. Вот к тому он, кажется, и идет.

Пожалуй, будь сам мальчик при опыте в подобных делах – было бы сложнее завуалировать это неприемлемое восприятие.

И снова, реакцией на всего лишь чужие звуковые проявления, контроль над демоническим ослабевает и..

Над демоническим?

Смех вряд ли что был понятным.

Совсем тихий, почти беззвучный и.. непривычный для этого демона. Искренний, без издевки или язвительности.

Свалил тут все на демона..

А демон кто? Не он ли? Сам себя контролирует, да еще и не справляется, злясь.. на себя же.

Чуть сложнее, на самом-то деле.

За всеми своими масками – слишком часто он теряет самого себя. Настоящего. А настоящий он – давно уже то демоническое существо. Нет, не столь откровенно ненавидящее все живое, не столь беспринципное, как тот демон, что отвечает за канон.

Сдержанность? Разве то.. не часть образа дворецкого? Вжился, да.

Позерство? Тоже часть образа, пожалуй, но эта часть уже давно стала неотъемлемой частью самого Себастьяна. Так стоит ли того сторониться? Сейчас?

Нет. Это даже смешно.

Смешно?

Так какого дьявола, ты – Себастьян Михаэлис, находишься в таком положении? Скромность взыграла?

Смех не прозвучал вслух..

К черту рамки. К черту все это дерьмо.

Давайте все вместе подумаем: кто из здесь собравшихся всесильный.. бог, мать вашу, да?

Оскверненный немного.. падший, но все же.

Демон, да.

Да как не назови – суть не меняется.

И как завершение и подведение итога собственным мыслям:

- Ameno..

Верно. Хватит уходить от себя.

И снова смех. Отрывистый, уже больше подходящий демону.

- Кажется, Вам все же предстоит запомнить чуть больше, чем пейзаж. – усмешка в тоне прозвучала, но.. она была, собственно, последней.

Нет, он серьезно? Не многим удавалось пробудить в нем банальное влечение. Но если уж до того доходило – в выборе.. обстоятельств и места, Себастьян был принципиален.

Стремление к идеалу, да.

И высший балл. Скромненько так.

А сейчас, что?

Нет, разумеется, то, что все происходит столь.. спонтанно – показатель чего-то большего, чем просто физиологическая потребность..

Холода, ага.

Это он сейчас попытался мыслить, как граф, если кто не понял.

Но суть в том, что…

Вписавшееся в ритм тела движение руки.. Позерство, да – мог бы и без жеста обойтись.

Проводя кончиком языка по губам.. эдак лукаво прищурившись, демон отстранился от мальчика, полностью выходя и смещаясь в сторону…

Почти сразу с легкостью роняя того.. на мягкий настил из тканей.. и приземляясь рядом.

Стены пещеры, просто подались назад и немного в стороны, приняв в себя некоторые изменения.

Просто потому что.. он может..

Проход в расщелину под взглядом демона исчез, сровнявшись со стенами. Никакого ветра, никаких тварей снаружи – у него тут дело.

Перекатившись на мальчика, выпрямляясь на руках, демон заговорил..

Ну как заговорил..

Ну да.. заговорил. Так вот.

Вот только.. не на том языке.

Они ведь не изучали испанский.. Какое упущение – сказал бы он раньше, но сейчас..

Ну он ведь обещал, что запомнится не только вид. Не комментирующий чужие действия демон – тоже кое-что..

А сейчас, склонившись к чужому уху и пользуясь возможностями этого завораживающего языка.. Себастьян вежливо извинился, что графу пришлось обходиться столь отвратительными условиями.. Но тон…

Где-то наверху, по периметру пещеры, прошла полоска багрового огня, оставаясь прямо на стенах, не угасая.

Легкое освещение.

В котором, чужое тело приобретало какую-то манящую таинственность, контрастируя с окружающим мраком и едва достающими до пола алыми отблесками..

Долго столь откровенно любоваться демон себе не позволил, начиная.. изучать.

Другое дело. Удобно. Всем.

Прикосновения неуловимо изменились, став более содержательными.. откровенными. Путешествуя по чужому телу губами и языком, порой пуская в ход и зубы, Себастьян.. пробовал. На вкус. На запах. И вот теперь уже наслаждался этим простым действом, не пропуская, кажется, ни единого неизученного участка кожи, находя самые уязвимые места, так же наблюдая за реакцией графа и..

О, так он сам долго не выдержит.. съест.

Выловив чужую ладонь, демон прошелся по той губами, останавливаясь на кончиках пальцев, легко очерчивая подушечки языком. Не удержавшись от двусмысленного жеста, Себастьян проскользил языком по одному из пальцев, от основания до.. подушечки, чуть прикусив.

Снова чуть подавшись к лицу мальчика, демон.. заговорил..

Мягкий приглушенный голос, почти шепот, на фоне общей мелодичности испанского языка.. вряд ли что можно было догадаться о сути слов. Произносил те демон намеренно тягуче.

А говорил он, в общем-то о том, что он совершенно не издевается – просто изучает. Заодно и поблагодарил, за уделенное время. И чаю еще раз предложил.

Ну да, не может он без ехидства.

Но так ведь.. оно безвредное..

О том, что съест тоже сказал. Да.

И о том, что вот так, при зрительном контакте пикантнее, наверно, осведомился..

Сволочь, в общем.

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары