Сандалики

Задумавшись, Лёля вышла к высокому белому памятнику в виде обрубленной колонны, с чёрной табличкой. Строение на удивление хорошо сохранилось, только вот лицо женщины на фото кто-то сильно расцарапал. Телефон в очередной раз щёлкнул. Едва Лёля отправила снимок Патрику, как сзади послышались шаги.

– Нагулялась?

Ира обошла подругу нарочно пряча лицо, видимо следы поцелуев на губах выглядели слишком красноречиво.

Лёля оглянулась на Алекса. Он шёл медленно. Останавливался у надгробий, читал эпитафии. Поравнявшись с Лёлей, изобразил жест, приглашающий к движению.

– Пора бы покинуть мир мёртвых. Лёля, ты идёшь?

Покидая кладбище она последний раз оглянулась на ряды могил. Чего добивался Патрик, отправляя её сюда? Жуткое место, страшное и печальное. Смерть здесь выглядит неприглядно, кажется почти осязаемой близкой, пугающе близкой. В шаге начиналась жизнь, кипучая, беспокойная, но Лёля с грустью осознала, что её существование гораздо ближе по звучанию к настроению погоста заброшенного, покинутого, умирающего.

Алекс и Ирина усиленно избегали друг друга, шли, взяв Лёлю под конвой с двух сторон, используя её как буфер. Их обоих смущал порыв к близости, накрывший неожиданно в окружении могил. Ирина звонко щебетала, занимая собственные мысли повседневной ерундой, а Алекс усиленно хмурился, сожалея о странном поцелуе.

Первой ушла подруга. Оглянулась на остановке, в надежде на провожатого, и запрыгнула в трамвай. Алекс поймал такси и ушёл по-английски, не озаботившись вежливостью.

Лёля проверила телефон. Патрик всё ещё не просмотрел отправленные ему снимки, видимо был занят на таинственной работе, после которой отсыпался по полдня и имел зверский аппетит.

Домой сразу не пошла, солнце хоть и бледное предлагало прогуляется, погреться в его первых несмелых лучах. Ещё час она бесцельно бродила по улицам, рассматривала прохожих и каждые пять минут проверяла телефон.

Проголодавшись зашла в незнакомое кафе, стилизованное под центральную кофейню из сериала «Друзья». Выбрала столик у окна и заказала американо, как обычно без десерта.

В дамской комнате, поправила растрепавшуюся причёску, подкрасила губы, но уйти от зеркала не успела. Отражение подмигнуло и быстро трансформировалось в уже знакомого дружелюбного корейца. Лёля отпрянула, неосознанно прошептав:

– Лёшка?

– Всё-таки не забыла меня, – Вот это прогулка у тебя сегодня. Мрачно, конечно, но мне понравилось.

Лёля оглянулась, желая удостовериться, что в комнате никого больше нет, набрала в ладони воду и брызнула на зеркало.

Отражение плавно отклонилось в сторону и осуждающе покачало головой.

– Ты чего?

– Я чего? Ты мой глюк!

Лёшка обиженно надул красивые пухлые губы.

– Может, это ты мой глюк?

Лёля заинтересованно прислушалась. В этот момент дверца одной из кабинок распахнулась, выпуская засидевшуюся посетительницу. Женщина вымыла руки, высушила их в раздражающе громкой сушилке, у дверей оглянулась за смущённую Лёлю.

– Психопатка.

Лёля округлила рот, но не нашлась с ответом, перевела взгляд на зеркало, где вместо Лёшки снова отражалась она сама.

Едва она уселась за столик, как на телефон пришло сообщение.

«Вот теперь тебя хвалю я».

Она неосознанно расплылась в широкой улыбке и тут же напечатала ответ:

«Это было жутко».

Стёрла и написала другое:

«Ни капли не было страшно».

Опять стёрла и несколько минут просидела обдумывая, чтобы такое написать, чтоб выглядеть интересной и остроумной.

Патрик устал ждать, когда она ответит и написал сам:

«Ну и как тебе путешествие по миру мёртвых? Ощущения?»

Лёля задумалась на секунду, в этот раз ответила быстро:

«Печально, одиноко, уныло. Ощущение, что прочитала книгу с конца. Я туда больше не пойду».

«А на танцы пойдёшь?»

Лёля отпила глоток кофе, достала складное зеркальце и раскрыв его, поймала своё отражение. В этот раз Лёшка возник сразу без переходов. Подмигнул и доверчиво улыбнулся.

«Я записалась на танцы. Первый выходной совпадающий с занятием по бачате будет через два дня. Пойду позориться».

Лёшка скосил взгляд на мобильный и весело кивнул. Знакомство с говорливым принцем он кажется одобрял. Жестикулировал, воздевал большие пальцы вверх и всё это молча, как напудренный мим. Лёля переводила взгляд с зеркальца на телефон в ожидании ответа, но Патрик молчал.

Она спела опустошить чашку, когда телефон зазвонил. Сразу взяла трубку, и хоть никуда не бежала, сильно запыхалась.

– Привет.

– Привет, Несмеяна, или уже Смеяна?

Лёля не успела ответить, в трубке послышались шаркающие шаги, а вслед за ними женский надтреснутый голос.

– Молодой человек, может сделаете перерыв, чайку попьёте?

Патрик предпочел ответить сначала реальной собеседнице, трубку убрал в сторону, но Лёля всё равно расслышала его слова.

– Не откажусь, но только когда закончу. Чуть-чуть осталось, – и добавил уже для Лёли: – Как ты поняла, я у любовницы.

Лёля растерялась. Беспардонное признание восприняла совершенно серьёзно.

– Я лучше потом позвоню.

– Стой, – резко выкрикнул Патрик, не давая положить трубку. – Ладно скажу тебе правду о том, чем я занят. Только в этом совсем нет романтики. Ни капли. Меняю арматуру сливного бачка.