Санитар мегаполиса

– Какой четкий, исчерпывающий ответ! Давайте больше не будем смотреть эти фотографии, а то они настроение поганят. Просто гадство! Так посмотришь на них на всех и захочешь сразу послушать песню Иванушек International «Безнадега.ru». Только вместо «ru» подставить «ua».

– Дина, тебе придется сжечь эти фото, раз у Димы возникают мысли об «ушном суициде» с помощью этой песни!

– Ника, неплохая песня. Не придирайся! Уходим уже. Все.

– Да, Дима прав. Нам пора. А что, правда, можно этим заболеть?

– Чем, Лиса?

– Вот этим, что ты сказала про музыку. А то у меня дома все альбомы группы «Иванушки». Мне теперь придется их выбросить? Да?

– Дура ты, Ника! Напугала Лису. Суицид – это не совсем заболевание. Это самоубийство, смерть,– объяснил Дима.

– Так что, я даже не заболею! Я сразу умру? Умру себя? От вот этой песни? А-а-а-а!

– Дима, ты несмышленыш. Ты сам ДУРА! Лиса, я просто пошутила. И на самом деле песня совершенно безопасна.

– Да? Вы меня напугали!

– Мы больше не будем, обещаем.

Мы, как всегда, разошлись по домам. А Дина осталась один на один с ужасно заклеенной стеной. Врагу не пожелаешь. То, что наваял Дмитрий, могло бы понравиться только Хичкоку и создателю Фредди Крюгера. Жаль, денег нет на кафель… Хотя Крюгер и Хич знамениты. Может, и стена когда-то станет такой?

Глава 11

День свидания с Ирой наступил. Сейчас придет. Я сижу в кафе, потому что именно здесь договорились встретиться. На улице погода отличная. Уже весна. Тепло. Кафе модное. Опрятно и стильно выглядят официанты. А вот и Ира плывет… Красивая… на высоких каблуках, ее шею обматывает разноцветный шелковый шарф. Мне повезло! Вот все обзавидуются, когда увидят ее со мной рядом! А-а… чего это она вдруг резко присела за соседний столик? Нужно помахать ей, покричать. Неужели моя фотография так сильно отличается от меня существующего вне ее?

– Эй! Ира! Я здесь. Я Дима. За соседним столиком. Ты что, не узнала меня?

– Да узнала. Вижу. Сейчас подойду.

Я встал и пересел к ней за столик.

– Привет! Тебе, наверное, не понравилось место, которое я выбрал? Я подумал, столик у окна – это хорошо. Ошибся, да?

– Привет! Не ошибся. Ты молодец, что так выбрал. Мне все нравится. Просто мне сегодня тяжеловато ходить. Я по пути к тебе присаживалась на лавочки, клумбы, даже на бордюры где-то раз двенадцать. Причем это – без преувеличения. Но так и должно быть, я считаю. Как говорится, красота стоит жертв. Я же пришла к тебе красивая, да?

– Очень. Такая модная, стильная.

– Спасибо. Именно этого я и добивалась.

– А почему присаживалась? Тебе плохо? Если да, я тебя сейчас провожу домой.

– Не дай Бог – плохо! Ты что?! Все о’кей. Просто я себе купила туфли. Каблуки – двенадцать сантиметров.

– И из-за этих двенадцати сантиметров ты двенадцать раз присаживалась?

– Выходит, что да. Смешно?

– Немного. Так тебе не плохо?

– Мне хорошо, потому что эти туфли сейчас самые-самые модные. Они стоят две с половиной тысячи гривен! Они – как из журнала мод! Я покупаю только такую одежду – как в журналах. И делаю все именно так, как написано в журналах.

– Я рад, что с тобой все в порядке. Ты голодна? Что-нибудь закажем?

– Давай.

Ира позвала официанта и стала расспрашивать, какое блюдо заказывают чаще всего. Что пользуется популярностью. Официант сказал, что форель с беконом и листьями салата – это наилучший вариант. Ира заказала именно это блюдо. После чего сидела и сияла, ведь она тоже сейчас попробует модную стряпню, приобщится к процессу «модного» поедания. Вкусного-невкусного – это дело неглавное для Иры, как я уже понял. Я заказал себе салат из курицы, изюма и чернослива.

– Ну, и как тебе кафе? – спросила Ира.

– Симпатичное.

– И все?

– А что еще?

– Как что? Оно не просто симпатичное. Оно модное. Сюда ходят только богатые.

– Я бы сюда второй раз не зашел. Здесь все как-то наиграно, что ли. Как-то искусственно. Все сидят и преимущественно молчат, и рассматривают новые телефоны друг друга, всякие гаджеты. Единственное, что меня радует, так это то, что люди, особенно недалекие богатые люди, кидаются на временные рекламы. И все сгребают. Мне это на руку, я же, возможно, в будущем смогу стать рекламистом. И глядишь – даже возглавлю список журнала «Форбс».

– Все равно не понимаю, что тебе в этом кафе не нравится?

– Здесь напыщенно, неуютно. У девушек и парней блестят глаза никак не от счастья, а от только что закапанного «Визина». И ясны они по той же причине. А так – их глаза печальны и пусты, только полные кошельки заполняют эту пустоту. Только это их и спасает. Я сам, конечно, не бедствующий, но сейчас, признаюсь честно, пошел бы отсюда домой к Динэль и заклеил бы ей стену в туалете. Как-никак, позитивней все же. А насчет денег… то я стараюсь их сам зарабатывать. Стыдно брать деньги у родителей. Моему отцу сорок пять, а он уже лет семь как полностью седой. Он адвокат: тюрьмы, уголовники, запредельное напряжение. А сидеть в этом кафе и смотреть, удивляться или делать вид, что удивляешься, новому телефону – это бред.

– Но классно же быть в курсе всего модного и нового!