Санитар мегаполиса

– Да, это нужно и это хорошо, безусловно. Но без фанатизма. А классно – это когда с тобой классно беседовать. Потому что лично я достаю айфон только тогда, когда мне жуть как скучно и хочется спрятать глаза от собеседника, поскольку в них «нудьга». Знаешь, как там у Манжуры – «Коли твою душу нудьга наполяже».

– А что у Манжуры?

– В смысле?

– Я не знаю. Он что-то модное пишет?

– Он писал не про айфон. Значит, для тебя «немодное». Просто вспомнил стихотворение, вернее – отличное, четкое название. Этот поэт не был популярным. А Старицкого знаешь? Писал классику – «За двумя зайцами», слышала? Проня, Голохвастов…

– О, классика никогда не выходит из моды!

– В журнале прочитала?

– Как ты догадался?

– Неважно. А вообще-то, когда мы с тобой переписывались, мне показалось, что ты серьезная. Ты же меня так внимательно слушала по переписке… ну, то есть читала. Только не отвечай, пожалуйста: «Тебе показалось» или «Когда кажется, креститься надо».

– Да, я действительно внимательно тебя читала. Это правда. Ты рассказывал, вернее писал, об очень интересных вещах.

– Странно… А вот когда я рассказывал тебе о новой системе Windows – ты даже несколько вопросов задала по этому поводу… Для приличия? Или это правда тебя волнует?

– Ну, не очень…

– Однако… зачем тебе Windows?

– Windows ни зачем. Но система ведь новая!

– Ах, прости. Действительно… Прости, что задаю наивные вопросы.

– Ничего. Ты мне все равно нравишься. Твоя малиновая футболка с котиком, обнимающим рыбку, такая дебильно-милая и добрая, прямо как ты!

– Вот это да! Меня еще никто не называл «дебильно-милым». Хотя это не самый худший эпитет, который когда-либо применялся к моей персоне.

– Нет, не обижайся. Я же не про то. Ты милый и добрый!

– Спасибо. Рад. И в принципе ты можешь говорить обо мне, что угодно и как угодно, потому что ты очень милая, симпатичная. Так что тебе все простительно.

– Ну, тем не менее… почему тебе не нравится все модное и новое, как мне?

– Я не девушка. Наверное, поэтому. Да и все это новое является относительно новым.

– Что ты имеешь виду?

– Ну, вот вчера смотрел клип группы «Тартак» на песню «Стільникове кохання». И крупным планом показывали телефон. Я сначала подумал, что «Тартак» стебётся, показывая такое старье. Или это антигламур какой-то! Но потом вспомнил, что песенка не новая, ну, и клип, естественно, давненько снят. В общем, я о том, что сейчас этот телефон далеко не модный. А, например, тебе… его и вовсе стыдно показывать. Мне же лично все равно, какой телефон, лишь бы звонил и был Интернет. Вот у моей сестры двоюродной, у Ники, телефон всего за двести шестьдесят гривен. Но не потому, что денег нет на новый. Она девочка небедная. Просто ей пофиг. И она еще стебется по этому поводу. Говорит, это у нее не телефон, а средство по борьбе с уличной преступностью. Вот представь себе: идет стильная, дорого одетая девчонка, говорит по телефону. Тут внезапно подбегает вор, выхватывает телефон, думая, что у такой мажорки он стоит не меньше трех тысяч гривен. Забегает вор в подворотню, достает телефон, чтобы взглянуть на добычу, и тут… БАЦ! Его добыча – страшненький дешевый телефон с функцией «фонарик». Вор понимает, что сам фонарик стоит дороже этого телефона. В итоге: переворот в сознании вора о внешнем виде богатых и бедных людей и, естественно, сердечный приступ. И это как минимум. Вот такой вот план борьбы с уличной преступностью у Ники!

– Прикольно! Ну, все равно – почему кафе не нравится? Я поняла, что те, кто здесь сидят, тебе противны. А так – не соображаю. Знаю, что задолбала этим вопросом, но объясни.

– Просто я недавно читал Бунина «Господин из Сан-Франциско». В общем, суть в том, что богатый человек нужен только тогда, когда он богат. Вернее, нужен не он, а его деньги. А из-за несчастного случая – смерти – господин, перед которым падали, выполняли любые его капризы, превращается в мусор, и его нужно куда-то деть – чтобы никто не заметил, не увидел, не узнал, что этот мусор был только что человеком. Умер. Превратился в «непотріб». Хорошее украинское словцо, означающее не совсем хорошие вещи. В общем, мертвые не могут платить, оставлять чаевые. А смерть и вовсе способна омрачить настроение отдыхающих в VIP-круизе. Омрачать же настроение других, то есть пока еще живого платежеспособного мусора,– нехорошо, ведь эти могут и не заплатить. И тело господина из Сан-Франциско быстренько и без почестей отправили на родину в большом длинном ящике из-под содовой воды. Такие вот дела. Почитай. Обязательно почитай.

– Какая жуть…

В этот момент официант принес нам блюда.

– Признаюсь, ненавижу бекон.

– Зачем тогда заказала? В меню же много разных наименований!

– Это модно. И друзья пробовали.

– А-а, ну да. Я забыл. Если модно – пробуй!

Ира откусила кусочек бекона, потом форели, и ее начало тошнить. Побежала в туалет. Блевала там минут пять. Я был в шоке, но что делать. Когда вышла из туалета, то вид у нее был вполне приличный, как ни в чем ни бывало, будто и не блевала. Выглядела даже лучше, подкрасилась и, что меня больше всего удивило, улыбалась.